Пока Сасори «обращал внимание», Анко прогуливалась между стеллажами и полками, расставленными без особой системы, изучая лежавшую на них магическую дрянь: черепа, особые ритуальные свечи, кинжалы и кубки, отравленные гребни, какие-то сложные приспособления, о назначении которых она могла лишь догадываться… Она резко остановилась и вернулась к витрине, которую только что прошла. Там среди тонких колец и массивных перстней с большими камнями стоял, изогнув хвост и сверкая жалом, выполненный из серебра скорпион.
— Эй!.. Хозяин! — окликнула Анко, не отрывая взгляда от фигурки.
Горбин появился незамедлительно; за ним шагал Сасори, с тенью непонимания приподнявший бровь.
— Вас, сударыня, заинтересовали кольца?..
— Вот это, — Анко ткнула пальцем в стекло. — Покажите.
Быстро отперев витрину, Горбин достал фигурку и осторожно опустил на раскрытую ладонь куноичи. Взгляд Сасори стал до невозможного ироничным.
— Ты хочешь кольцо? — насмешливо уточнил он.
Анко не ответила, лишь дёрнула плечом, разглядывая украшение. Чертовски знакомое такое украшение.
— У вас замечательный вкус, мадам! — затараторил Горбин. — Семнадцатый век, работа Блэков, в то время больших мастеров артефакторики. Если жалом коснуться отравленной пищи или питья, кольцо нагреется и даст знать хозяину; также в последнем сегменте хвоста есть ампула для яда, который можно использовать на своё усмотрение… Этот перстень составляет пару с таким же браслетом, однако он, боюсь, утрачен…
— Мы берём его, — заявила Анко, перебивая волшебника.
— Прекрасно, мэм, сейчас упакую его!..
— Я позже объясню, — шепнула куноичи, по-прежнему чувствуя на себе взгляд спутника.
— Тогда займёмся делом, — отозвался Сасори. — Запри дверь.
Он последовал за магом, а Анко пробралась к входной двери, заперла её чарами и перевернула табличку обратной стороной, после чего, опустив шторы на окнах, тоже подошла к прилавку. Сасори как раз опустил руку, которой складывал печать; взгляд Горбина на миг помутился и переменился.
— Отчёт.
— Сию минуту, господин Сасори, — с новым поклоном Горбин ушёл в заднюю комнату и вернулся с объёмной папкой. — Список всех продавцов и покупателей, а также то примечательное, что произошло за последний месяц в Лютном переулке.
Открыв папку, Сасори внимательно просмотрел её содержимое, после чего отдал Анко, чтобы она убрала документы в сумку.
— И ещё одна вещь, — произнёс он. — Что тебе известно о нынешнем местонахождении чаши Пуффендуй?
— Она считается утраченной. Прежде ходили слухи, будто она находится в коллекции мадам Хепзибы Смит, но после её смерти в пятидесятые чашу так и не нашли.
Анко была готова к такому ответу, не надеясь на лёгкую удачу, поэтому ничего не сказала, ожидая, что теперь Сасори спросит про Тома. Однако он лишь распорядился:
— Избавься от воспоминаний о нашем разговоре.
— Как прикажете, господин, — с новым поклоном ответил Горбин и прикоснулся палочкой к виску.
Когда он устранил воспоминание, а куноичи вернула всё в районе двери в первоначальное состояние, Сасори ещё раз сложил печать, и волшебник опять забыл, на кого он работает, — до тех пор, пока не понадобится кукловоду вновь.
— Ваше кольцо, — сказал Горбин, протянув Анко чёрную коробочку.
Сасори молча расплатился, и шиноби покинули лавку.
— А чего ты про Тома не спросил? — полюбопытствовала Анко, нарушив молчание.
— Факт его службы в этом месте был известен мне раньше и проверен, — отозвался Сасори. — В нём нет ценности для нас.
Анко ухмыльнулась.
— Когда ты завербовал Горбина?
— Ещё прошлой осенью. Я счёл, что такой человек может оказаться полезен; между нашими встречами он собирает информацию, однако не знает точно, для кого.
— Тебя не Скорпионом надо было называть, а Пауком! — засмеялась Анко. — Всюду ухитрился раскинуть свои сети!..
— Тише, — шикнул на неё Сасори. — Привлекаешь внимание.
Он был прав, подозрительные личности на улице стали заинтересованно на них коситься. Анко мигом поумерила пыл.
— Куда мы идём? — спросила она вполголоса, осознав, что кукловод уводит её в противоположную от выхода в Косой переулок сторону.
— Тебе там понравится, — туманно сообщил Сасори.
Заинтригованная, Анко без вопросов последовала за ним. По грязной, побитой жизнью мостовой они добрались до самого конца переулка, оказавшегося тупиком; там поперёк улицы стоял трёхэтажный каменный дом, из которого доносилась музыка и гогот какой-то компании. В прошлом золотые буквы на потускневшей вывеске складывались в слова: «Трефовая дама».
— Постой-ка, Сасори, — проговорила Анко, останавливаясь. — Мне кажется, или ты ведёшь меня в какой-то притон?
— Я же говорю, что тебе понравится, — усмехнулся Сасори и, взяв её за локоть, потянул ко входу.
Удивлённая, Анко не сопротивлялась и позволила завести себя в большой зал, где в нос сразу же ударила стойкая смесь табака и недорогого алкоголя. На сцене в углу бряцал на пианино худощавый парнишка, но его потуги почти заглушались хохотом мужчин, расположившихся за столом чуть ли не в самом центре комнаты. Из-за другого стола уже окрикивали их, а прочие посетители предпочитали разговаривать или же не отрывали напряжённых взглядов от костей и карт. Девицы вполне определённого рода деятельности сновали между столами, подливая гостям выпивку.
— Эй, слушай…
— Займи место, — прервав её, сказал Сасори. — Я сейчас.
Настороженно кивнув, Анко стала пробираться к незанятой кабинке в самом дальнем углу, всё больше недоумевая, что происходит. «Если хотел развлечься, почему просто не сказал?.. Откуда вообще он знает это стрёмное место?!»
Устроившись, она некоторое время поразглядывала публику в зале, а затем, поколебавшись, вытащила из кармана коробку с кольцом и открыла её. Серебряный скорпион блеснул на чёрном бархате, словно приглашая коснуться. «Позже, — решила Анко и вернула покупку на место. — Когда буду объяснять Сасори, чего я в него так вцепилась».
Тут как раз вернулся кукловод, нёсший два стакана и бутылку огневиски, а за ним… Анко недоверчиво моргнула пару раз.
— Здравствуйте, мадам, — произнёс Люциус Малфой. — Ваш супруг пригласил присоединиться к вам.
— Не возражаю, — проговорила Анко, быстро покосившись на Сасори. Тот как ни в чём не бывало сел рядом с ней, а Люциус опустился на диван напротив, стукнув по столу собственным стаканом.
— Ну что, для начала за знакомство? — Малфой тянул гласные ещё больше, чем обычно — был неплохо так пьян. — Мистер Мортон, вы не возражаете?..
— Прошу вас, — кивнул Сасори и придвинул к нему бутылку.
Пока маг возился с ней, открывая, Анко придвинулась к Сасори и прошептала ему на ухо:
— Какого чёрта?
— В отчёте Горбина было написано, что Люциуса теперь часто видят здесь, — таким же способом ответил кукловод. — Решил попытать удачу.
Коротко усмехнувшись, Анко взяла уже наполненный стакан. Сасори, полагающийся на удачу… Что-то новое.
— Будем, — Люциус утончённо-заправски (и как только совместил?!) опрокинул в себя целый стакан, икнул, прикрыв рот тыльной стороной ладони в перчатке, и тут же предложил: — Второй тост, разумеется, в вашу честь, мадам Мортон.
— Ага, — ляпнула Анко, но тут же спохватилась: — То есть, вы очень любезны, мистер…
— Люциус, — проговорил волшебник с долей трагизма. — Малфой… Просто Люциус.
— Тогда просто Анна.
— Джеймс, — проронил Сасори.
— Вот теперь точно познакомились, — сказала Анко и отсалютовала стаканом.
— И всё равно за вас, — настоял Малфой, подняв свой стакан тоже.
Кукловод выпил вместе с ними и расслабленно откинулся на высокую спинку дивана, прикрыв глаза; в разговоре большого участия он принимать явно не собирался, предоставляя доведение до кондиции и допрос собеседника куноичи. «Зараза, — подумала она, легко толкнув его под столом ногой. — Умеет же одновременно и оскорбить, и умаслить…» На её проявление не то возмущения, не то благодарности Сасори никак не отреагировал. Пытаться воззвать к его совести было бессмысленно, и Анко переключила внимание на Малфоя, уже вновь наполнявшего стаканы с отрешённым видом.