Но буквально за мгновение до того как мог бы произойти поцелуй из соседней комнаты раздается грохот и веселый возглас Ирвина.
— Вот это я называю искусство!
Отступаю от Дэйна, вспомнив еще про одного жильца нашего дома.
В конце-концов, я обещала перебежчику из дома Э’Линн что-то вроде крова и защиты. А теперь стою тут и практически целуюсь с его обидчиком.
Огибаю Эрхарта, зачем-то утерев губы, хотя ничего ведь не произошло, а то место, где меня касалась его рука почему-то зудит.
“Нужно преподать ему урок”, - вещает разумная часть моего сознания. Никаких поцелуев без добрососедских намерений.
И вообще, Эрхарт самоуверенный и наглый. Опасная смесь.
Откидываю назад волосы и периферическим взглядом отмечаю как Дэйн поворачивает голову в мою сторону.
Значит, наше притяжение взаимное. Это немного льстит, но, вместе с тем, и тонизирует. Он же все-таки правая рука моего врага! Самое стремное, блин, что можно придумать, это заняться с ним любовью!
Выхожу на веранду, ту самую, с видом на море, где мы все рано утром беседовали с Эрхартом и вижу картину, которая заставляет меня потерять на какое-то время дар речи.
Вейн лежит лицом в пирожных.
— Я не позволю себя унижать, — шипят у меня над ухом.
Дэйн.
Кто бы это еще мог быть?
Обалдеть! И ходит он бесшумно.
— Могу отметить, что нири пришел в себя, — отмечает Ирвин, вытаскивая несчастного отравителя дома Э’Линн из его своеобразной подушки. — Но меня он совсем не помнит.
Оборачиваюсь к Эрхарту.
— Правда? — вырывается у меня.
Тот трет свой лоб указательным и средним пальцами.
— Да, — наконец признается главный ирриди. — Я помню только ритуал, точнее то, что после него было. До этого все в тумане. Но я-то конечно понимаю, что не родился взрослым мужчиной.
Он опирается спиной о косяк и складывает руки на груди.
— Еще я могу понять, что ритуал был нужен чтобы меня контролировать, — блестящим магией локон падает ему на лоб и Дэйн его сдувает.
Это движение почему-то кажется мне очень сексуальным.
— И я бы сказал…
В это время Ирвин закидывает Вейна себе на плечо.
— К утру, думаю, отойдет, — отвечает он на мой встревоженный взгляд. — И Дэйн бы сказал, что это в духе местных аристократов ничего не забывать.
Эрхарт прикрывает глаза.
— Поэтому я считаю, что ни тебе ни нам нечего опасаться.
Сердце замирает в груди.
То есть, Ирвин сейчас говорит о том, что мы все в том числе — орудие мести для главного ирриди? Это звучит уже не так романтично.
— Я бы хотел закрепить клятву, — глаза Эрхарта блестят.
— Только я обязан предупредить, — Ирвин останавливается к дверях и свободной рукой приподнимает волосы, так, что на его шее можно разглядеть брачную метку. — Нам всем придется действовать разумно.
Глава 42
Эмбер
— Я верю в тебя, Эрхарт, — оборачиваюсь и вижу подходящего к нам Дэмиена. — Ты же вроде самый искусный и ловкий борец с чем только можно.
Брюнет подмигивает и встает рядом со мной, как будто пытаясь предупредить наше с Дэйном столкновение.
— Ты ведь понимаешь, — добавляет Дэмиен, — что глава совета не успокоится, не получив отчет от тебя. А если на твоей шее окажется брачная метка, это весьма и весьма нас всех скомпроментирует.
Ирвин оборачивается и кивает.
— Я верю, что ты пришел в себя, нири.
Блондин морщится и растирает ладонями лицо.
В это время Дэмиен проскальзывает на веранду.
— Кстати, я проголодался. Не будешь ли ты так любезен разморозить нашего повара? — говорит он. — Ну пожалуйста.
Мне нравится то, что Дэмиен вовсе не боится нашего грозного гостя и, судя по тону, даже его подкалывает.
Хотя чему я удивляюсь? Обладая его-то даром, бояться можно только одного — потерять жену.
Дэйн подходит к обездвиженной ищейке дома Э’Линн и касается шеи Вейна, я вижу как с его кожи пропадает едва заметная поблескивающая сеть, напоминающая паутину.
Следом нам “повар” открывает глаза.
— Я… где? — он озирается по сторонам.
— Кухня там, — безучастно сообщает Дэйн. — Ужин должен быть готов до того как ларди проголодается.
От голоса веет холодом.
“А он тиран”, - замечаю про себя.
Окей, сейчас меня к нему тянет, но не пожалею ли я, когда чувства утихнут?
Вейн пошатываясь уходит в недра дома.