В глазах Шаца без всякой телепатии можно было почти прочитать, как он примеряет последнюю фразу на себя, задаётся вопросом, выбирает ответ, решается, и наконец выдыхает:
— Хорошо, я вернусь. Я тоже хочу внести свою лепту в арест этого… паразита!
Сутки в мире шидов не совпадали с земными, поэтому ночь на этот раз наступила скорее. Переспав с облегчением от успешного выполнения щекотливой части задачи, утром Максим подумал о том, что неплохо бы также заручиться поддержкой аборигенов — на всякий случай. Он обрисовал Эаолаю, что им грозит и что от них требуется, и тот обещал покараулить возле портала пару дней. Спросил, вернутся ли они ещё за камнями.
— А вы дадите?
«Смотря как вы распорядитесь теми. Я всё слушал. Не приходите, пока не решите сегодняшнюю проблему так, как собираетесь. Мы не приветим. Особенно чужака».
— Даже если он будет владеть инфомагией?
«Особенно, если он будет владеть инфомагией!» Вслед за этой фразой в голове зазвучал мелодичный смех. Чужой. Очень странное ощущение!
Вернувшись домой, Макс первым делом отметил, как напряжён Шершень — словно хищник подобрался перед прыжком. Но приятель всё же спросил:
— Ну как? Не дали прощальных подарочков? — и неестественно хохотнул.
— Всё, подарочков больше не будет, — уныло сообщил Максим.
— Они нас, считай, взашей вытолкали, — сердито добавила Альбина. — Сказали, им надоело, что мы там шастаем, как у себя дома.
И Гедеон, воодушевившись примером товарищей, храбро соврал о главном:
— Сказали, что портал вообще запечатают в ближайшее время. Чтобы даже щёлочки, через которую мы проходили, не осталось.
— Запечатают? — встревожился Лёха. — Когда?
— Ну… — Максим притворился, что прикидывает. — Завтра ещё навряд ли — им для этого нужно собрать большой совет. Но это скорее формальность. Послезавтра считай и магниты уже не понадобятся.
А сам поражался: Шершень что ли совсем их за дураков держит? Палится, как последний торчок. Но тот всё же нашёл оправдание своей заинтересованности:
— Значит, я снова стану безработным? — даже плечи поникли…
— Не унывай! — успокоил его Макс. — Я утром попрошу ректора найти тебе другое применение. Всё-таки ты уже принят в штат и доказал, что на тебя можно положиться.
От последних слов преподавателя самого чуть не стошнило, но он без запинки замаскировал конвульсии микромимики под гримасу досады:
— Вот от нашего исследования, скорее всего, проку будет пшик. Ведь воспользоваться таким чудесным материалом не удастся. А мы так надеялись на Премию Мира!
— Ну, может, это и к лучшему, — добродушно буркнул Лёха. — Я так понял, штука опасная, а опасных штук в мире мало не бывает.
Прямо старый-добрый приятель! К горлу снова подступила горечь. Но хотя бы расслабился — не станет нападать. Вон, даже зевнул непритворно.
Максим повторил его жест и увлёк студентов подальше оттуда. За воротами администрации их сразу забрала техмашина спецназа с Васильком и Сапсаном, который поклялся не отходить от подопечных, пока не придёт время завтрашней операции. Да и тогда оставить с ними своих лучших людей, защищённых гемадиловыми талисманами. Половину камешков до закрытия дела решили применять мобильно, по месту необходимости, как переходящий олимпийский факел.
Преподавателя тоже приглашали отправиться с ними, но Макс чувствовал настоятельную потребность побыть одному, чтобы утрясти в голове всё, что в ней перевернулось за последние дни, и отправился домой. Глаз не сомкнул до рассвета, хотя даже мыслей связных толком не было. Только какая-то полубессознательная сортировка ощущений: «это моё, а вот это — нет, это себя отжило, а это всегда мешало».
Как назло, когда встало солнце, навалилась неодолимая сонливость, и Максим, измученный внутренней перестановкой, отключился намертво, даже не раздевшись.
Глава 20
Утром Донской ощутил себя… воодушевлённым. Помывшись, побрившись и позавтракав, он принялся в текстовой форме убеждать Коха, что должен принять участие в сегодняшней операции. И конечно же, для этого с него снова надо снять браслет. Чтобы справиться с Шершнем. Замминистра не поддавался, на все доводы отвечая короткими «Нет». Хотя в первый раз приписал: «Сиди дома, тебя ещё от прошлого снятия не отмазали».
А потом Максима принялась убеждать в том же самом Альбина. В смысле, что её надо взять на операцию. На основании того, что Краузе инфомаг и, наверняка, может спрятаться от людей и камер так же, как Гедеон. Вот тут-то она, мол, и пригодится.