У меня голова пошла кругом. До сих пор я считал, что неплохо разбираюсь в этих инопланетянах, но сегодня многое оказалось для меня совершенно новым.
— Я не понимаю. Как могло…
Полицейские с досады посинели.
— Тысяча извинений, землянин! Похоже, здесь ошибка.
— Похоже, — спокойно заметил Горб, — здесь групповое мошенничество.
Я снова полностью овладел собой.
— Хотели просто надуть меня на сотню тысяч? Вот так ошибочка! Скажите спасибо, что я незлопамятен. Не то сидеть бы вам всем в кутузке за попытку обжулить землянина! Вон отсюда! Живо! И заберите с собой этого горе-самоубийцу!
Они выкатились — выкатились быстро и с извинениями. Они пытались надуть землянина, а это дело нешуточное. Спеленутого стортулианина они унесли с собой. Воздух как будто стал чище, и все вернулось на свои места. Сделав знак Очинлеку, чтобы тот закрыл дверь, я вопросительно посмотрел на Горба.
— Ну вот. А теперь объясните мне, как он это проделал? — Я ткнул пальцем в сторону каллерианина.
Горб откровенно наслаждался ситуацией.
— Каллериане из клана Герсдринн усиленно тренируются, закаляя свою волю и полностью подчиняя ей свой организм. В Галактике мало кому известно, что они в совершенстве владеют своим телом. Они способны на целые часы останавливать у себя кровообращение и задерживать все нервные рефлексы, в точности имитируя картину смерти. Ну и, конечно, когда Хираал пронзал свое тело шпагой, он не задел ни одного из жизненно важных органов.
Каллерианин, все еще стоявший под дулом бластера, пристыженно поник головой.
— Так… Хотел, значит, одурачить меня, а? Сговорился с этими копами и симулировал самоубийство?
На его рану все еще было страшно смотреть, хотя понемногу она уже стала затягиваться.
— Я глубоко раскаиваюсь, землянин. Я опозорен навеки. Будь милостив, уничтожь меня, недостойного.
Предложение выглядело заманчиво, но как человек деловой я задумал уже кое-что получше.
— Нет, я тебя не уничтожу. Скажи, как часто ты можешь повторять этот трюк?
— Ткани полностью регенерируют через несколько часов.
— Как ты насчет того, чтобы убивать себя каждый день, Хираал? И дважды по воскресеньям?
— Ну, — не без опаски ответил он, — ради чести моего клана, пожалуй…
— Босс, вы хотите… — начал Стеббинс.
— Заткнись. Я беру тебя, Хираал… 75 долларов в неделю плюс издержки. Стеббинс, укажи в контракте, что Хираал обязуется инсценировать самоубийство от пяти до восьми раз в неделю.
Я чувствовал себя на подъеме. Нет ничего приятнее, чем обратить мошеннический трюк в сенсационное зрелище.
— Вы ничего не забыли, Корриган? — с тихой угрозой спросил Илдвар Горб.
— Кажется, у нас с вами было свое соглашеньице.
— О! Да. — Я облизал губы и посмотрел по сторонам. При стольких свидетелях отступать было невозможно. Я должен был выписать чек на пять тысяч и взять Горба на роль экзота. Если только… — Секундочку! — сказал я. — Чтобы вас допустили на Землю в качестве экзота, вы должны будете доказать свое инопланетное происхождение.
Он с усмешкой вытащил кипу документов.
— Бумаги у меня в полном порядке, все печати на месте, а тот, кто захочет доказать, что они фальшивые, должен будет сначала найти Ваззеназз-13!
Только когда оба контракта были уже составлены и подписаны, мне вдруг пришло в голову, что разыгравшиеся здесь недавно события имели, возможно, еще более глубокую подоплеку, чем та, что вскрылась при развязке. Уж не был ли сам Горб застрельщиком всего дела? Не он ли подлинный автор и постановщик спектакля с участием Хираала и полисменов?
Да, это было вполне возможно. И в таком случае я, значит, попался, как последний болван, которого я сам когда-либо надувал.
Следя за своим лицом и тщательно соблюдая непроницаемость игрока в покер, я дал себе клятву, что этот Горб, или как там его на самом деле зовут, у меня поплачет — придется-таки ему исполнять предусмотренную контрактом роль экзота!
Мы покинули Хрин в конце недели, просмотрев больше тысячи инопланетян и отобрав пятьдесят двух. Теперь в нашем зверинце — простите, институте было 742 экзота, представляющих 326 различных внеземных видов разумных существ.
Илдвар Горб (признавшийся, что он Майк Хиггинс из Сан-Луиса) был для нас на обратном пути главной опорой. Он действительно знал об инопланетянах все, что только можно было знать о них.