— Я знал, — пожимая плечами, спокойно ответил он. — Хотел сходить с тобой на свидание и разоблачить тебя, поэтому не отставал. Ладно, пойдём заниматься.
— И это все? — шокировано произнёс я, хлопая глазами. — Это вся твоя реакция?
— А что я должен сказать или сделать? — подходя ко мне и заставляя попой опереться об подоконник, спокойно спрашивает он. — Могу поцеловать, устроит?
— Вполне, — поднимая голову, изрекаю я, натыкаясь на его изучающий взгляд.
Привкус сигарет на губах, и меня, мягко приобняв за талию, притягивают к себе ближе. Его язык проникает в мой чуть приоткрытый рот и мягко касается языка. Секунда и его зубы мягко прикусывает мою нижнюю губу. А руки опускаются на мою попу и мягко сжимают оба полушария.
— Нахрена две недели притворялся, если все знал? — сквозь поцелуй интересуюсь я, приоткрывая глаза, которые закрыл во время поцелуя.
— Интересно было, что же ты ещё придумаешь?
— И как? Понравилось? — прищуриваясь, спрашиваю я, понимая, каким дебилом все это время выставлял себя.
— Очень, вот только за твой выход из душа, я был готов тебя убить. И за то, что ты две недели отказывал мне в свидании с собой — девушкой. И можно я все остальное тебе немного позже расскажу, а сейчас осуществлю все свои пошлые фантазии по поводу тебя, раз мы разобрались во всем и осознали, что не просто так трахали друг другу мозги эти две недели? — опять складывая свои руки на моей попе, отвечает Рома.
— Ром, так я тебе нравлюсь? Ну, в смысле, так же как и ты мне?
— Саша! А нахрена бы мне было две недели ходить сюда и терпеть все эти твои выкрутасы. Нравишься очень, я уже два месяца за тобой наблюдаю, и на аллее не просто так стоял две недели назад, а сейчас еще до звездочек перед глазами хочу тебя. Давай я сейчас тебя, как девственника, уговаривать не буду.
Я, наверно, впервые в жизни так сильно краснею, кажется, что мои уши и щеки сейчас просто вспыхнут. Со всеми своими бывшими я ещё ни разу не доходил до заключительной части, поэтому, когда Рома посмотрел на меня с сомнением, я покраснел в разы сильнее, чем вызвал его удивленный взгляд и поднятие моего подбородка пальцами.
— Ты что, серьёзно? — шокировано спрашивает он.
— Нет, шучу, блин, конечно серьёзно, там прелюдии всякие были, но прямого проникновения ещё ни разу, — смотря на его счастливую мордочку, отвечаю я и с подозрением продолжаю: — Ты чего такой счастливый, будто миллион выиграл?
— Значит, я буду первым, — подхватывая меня под попу и унося в спальню, счастливо изрекает он, только после очередного поцелуя аккуратно опускает меня на кровать и начинает раздевать.
— В тебе, кажется, живёт два человека, я за две недели наблюдал только молчаливого тебя, — понимая, что моя футболка улетела, говорю я.
— Я боялся сорваться, — его ответ, и теперь его футболка летит в какой-то угол.
— А теперь ты ведешь себя, как плюшевый медвежонок, — пытаясь сопротивляться и не отдавать ему мои домашние шорты, возмущаюсь я.
— А теперь я знаю, что можно сорваться, — его ответ, рывок, и шорты вместе с бельем летят на мой пуфик.
— А каким ты бываешь ещё? — прикрывая ладошками самое дорогое, интересуюсь я, не в силах оторвать своего взгляда от его торса.
— Как и все, я бывают разным, но вот такой и молчаливый — это мои основные черты, ну и с братом я иногда бываю груб, — расстегивая свои джинсы, отвечает он и, укладывая меня на кровать, облокачивается на локти около моего лица, после чего целует.
Он меня отвлекает, возбуждает и не даёт нормально мыслить, осознавать ситуацию. Я прекрасно понимаю, что сейчас произойдёт и, вроде, уже даже не страшно, но все равно как-то не вериться. Я влюбился в него, как только увидел, а он, оказывается, уже два месяца, как меня приметил. Офигеть, а если?
— А...
— Сашенька, помолчи, пожалуйста, наслаждайся, и дай насладиться мне.
— Я сейчас как всем наслажусь, — рык мамы был столь неожиданным, что, честное слово, я не знаю, наверно, это годы тренировок, но уже через секунду я был под одеялом, накрывшись им с головой. — Чтоб через две минуты были в надлежавшем виде на кухне. И возьми ты телефон, он уже пять минут, как разрывается.
— Так ты ждала подходящего момента, чтоб зайти? — возмущено вскрикиваю я, вылезая из-под отдела. Э... зря я так быстро вылез, моя сотка прилетела аккурат мне в нос.
— Я не планировала заходить, меня выбесил твой сотовый, — хлопок двери, и мама что-то ещё бурча уходит.
Взгляд на экран телефона, нда, Вичка, умеешь ты обламывать. Мама же правду говорила, она бы и не зашла, её просто всегда бесит моя мелодия, а мою сотку на беззвучный она ставить не умеет.
— Да, Вик? — говорю я в трубку и рукой показываю шокированному Роме поторопиться в облачении своей одежды.
— Он узнал, — всхлип, ещё один, и на том конце трубки раздаются рыдания. — Я не хотела, я хотела его подготовить, а он узнал, я оставила его искать фильм, сама пошла за чаем, а он залез в нашу с тобой постельную вечеринку и узнал.
— Вик, Вик, он что-нибудь сделал? Вик, прекрати плакать.
Только не это, последний парень, что узнал её секрет, сделал тогда непоправимое, он банально изнасиловал ее. Тогда с её отцом нам пришлось очень долго выводить её из того состояния, в которое она погрузилась.
— Вик, я сейчас буду, дождись меня, пожалуйста, только ради бога, не делай с собой ничего.
Всхлипы и рыдания просто не прекращались, она что-то бормотала и, кажется, совсем не слышала меня. А я просто одевался, настолько быстро, насколько мог.