Входит тюремщик и первый из его друзей.
Тюремщик
Итак, других вестей ты не имеешь?
Не слышно ли чего-нибудь ещё
О бегстве Паламона?
Первый друг
Нет, не слышал
Я ничего: я ранее ушёл,
Чем кончилось их дело; но, насколько
Я мог понять, есть много оснований полагать,
Что оба принца будут прощены:
С коленопреклоненьем Ипполита
С прекрасною Эмилией просили
За них так нежно, с грацией такой,
Что герцог, мне казалось, колебался
Между своей поспешно данной клятвой
И просьбами прекрасных этих дам.
Чтоб им помочь, принц Пиритой отважный,
Который для Тезея – часть души,
К их просьбам также присоединился;
Поэтому надеюсь я, что всё
Окончится вполне благополучно.
А о тебе иль бегстве Паламона
Никто не говорил.
Тюремщик
Пошли, о небо,
Спасенье мне!
Второй друг
(входя)
Спокоен будь, мой друг!
Тебе принёс я радостные вести.
Тюремщик
Заранее я рад им.
Второй друг
Паламон
Всё разъяснил: получишь ты прощенье!
Он рассказал, как дочь твоя его
Освободила: ей прощенье также
Дано уже. Великодушный пленник,
Её желая отблагодарить,
Ей жалует большую сумму денег
В приданое.
Тюремщик
Ты добрый человек
И добрые всегда приносишь вести!
Первый друг
Но чем всё это кончилось?
Второй друг
Как чем?
Конечно, те, что никогда не просят,
А требуют, – всегда получат всё:
Жить будут оба.
Первый друг
Ну, я так и думал!
Второй друг
Но только им поставлены условья,
Которые вы как-нибудь потом
Узнаете.
Тюремщик
Хорошие, надеюсь!
Второй друг
Почётные, конечно; хороши ль
Условья эти, – после будет видно.
Первый друг
Что ж, поживём – увидим.
Входит жених дочери тюремщика.
Жених
Горе, горе!
Где ваша дочь?
Тюремщик
Что за вопрос!
Жених
Когда
Вы видели дочь вашу?
Первый друг
Как он смотрит!
Тюремщик
Сегодня утром.
Жених
Что ж, была ль она
Здорова? Как спала?
Первый друг
Вопросы эти
Довольно странны.
Тюремщик
Кажется, она
Была как-будто не вполне здорова.
Теперь я вспоминаю; ей вопросы
Я задавал: она мне отвечала
На всё по-детски, как-то невпопад,
Бессмысленно, как маленький ребёнок
Иль человек в безумии. Я сердился.
Что ж нового о ней?
Жених
Да ничего
Хорошего: жалеть её должны мы.
Я должен всё сказать вам; пусть же лучше
Узнаете вы это от меня,
Чем от другого, кто не столько любит
Её, как я.
Тюремщик
Что с нею?
Первый друг
Всё ли ладно?
Второй друг
Неладно с нею?
Жених
Да, не очень ладно.
Увы, она совсем сошла с ума.
Первый друг
Не может быть!
Жених
К несчастью, это верно.
Тюремщик
Я видел уж из слов твоих, как только
Вошёл ты, что случилась с ней беда.
О боги, помогите ей! Причина
Была здесь или та, что в Паламона
Она влюбилась, или та, что казни
Моей боялась, – или, может быть,
То и другое.
Жених
Очень вероятно.
Тюремщик
Но как же это скоро так случилось?
Жених
Сейчас я расскажу. Ловил я рыбу
В большом пруду, что позади дворца.
На дальний берег, камышом с осокой
Заросший, я забрался и стоял,
Следя за поплавком. Вдруг звонкий голос
Услышал я. Прислушиваюсь: песню
Поёт там кто-то, – женщина иль мальчик.
Тогда я бросил удочку свою,
Пошёл на голос; но довольно долго
Никак не удавалось мне узнать,
Кто пел: густой камыш мешал мне видеть.
Прилёг я, чтобы вслушаться, – и вдруг,
Направив взор свой вдоль тропинки узкой,
Прорубленной недавно рыбаками,
Увидел вашу дочь.
Тюремщик
О, продолжай!
Жених
Она стояла там и пела; смысла
В той песне было мало. Повторялось
Одно в ней часто: «Паламон ушёл,
В лесу он ищет ягод шелковицы,
Но завтра я найду его».
Первый друг
Бедняжка!
Жених
«Его узнают по его цепям,
Он будет схвачен! Что я буду делать?
Сто девушек тогда я созову,
Красивых, черноглазых, – всё влюбленных,
Как я: у них венки из златоцвета
На головах, их губы – точно вишни,
А щеки их красней дамасских роз.
Мы все потешный танец протанцуем
Пред герцогом, чтоб он его простил».
Затем о вас бедняжка всё твердила,
Что завтра утром будут вас казнить,
Что надо ей набрать к дню погребенья
Цветов и после дом украсить ими.
Потом она все пела «ива, ива»,
Да «ивушка», а также повторяла:
«Мой Паламон, мой Паламон красавец»
И «Паламон был рослый молодец».
В воде она стояла по колена;
На голове венок из камыша
Лежал у ней, а кудри распустились;
Вокруг болотных множество цветов
Торчало, – самых пёстрых, разноцветных;
Средь них казалась нимфою она,
Одной из тех, что охраняют воды,
Иль светлою Иридой*, к нам с небес
Слетевшею. Венки из трав окрестных
Она плела и к каждому венку
Премило приговаривала: «Это
Союз любви наш нежный», или «Можно
Вот это разделить, но нас – нельзя»,
И многое другое. То заплачет,
То запоёт, то вдруг вздохнет печально,
То засмеётся, – и целует руки
Сама себе.
Второй друг
О боги, что за жалость!
Жених
Я к ней пошёл; она, меня завидев,
Вмиг в воду бросилась; её я спас,
Схватил и вынес на сухое место;
Но тут она вдруг вырвалась из рук
И с громким криком прочь бежать пустилась
По направленью к городу, – так быстро,
Что я совсем отстал. Потом я видел,
Что трое или четверо людей