— Я думаю, что вся суть дела в причине шантажа. Эту причину знает Северид и, разумеется, убийца тоже. В данный момент Северид знает больше, чем мы, и гораздо опаснее для убийц, чем вся полиция, вместе взятая. Вот почему я и сказал, что если мыслить логически, то следующей жертвой убийцы должен стать Гай Северид. Если мы его арестуем и тем самым привлечем к нему внимание, так что преступник сможет легко его выследить, то мы навесим себе на шею еще одно, третье убийство. По моему разумению, задача моя состоит в том, чтобы докопаться до этой тайны. Как только я ее узнаю, опасность, грозящая Севериду, сразу уменьшится. Убийце придется считаться со мной. А если он попытается предпринять что-либо против меня… — Брэдли угрюмо усмехнулся. — Меня бы это очень устроило, сэр… Очень устроило бы!
Комиссар кивнул:
— Но эта тайна! Пока все так неопределенно… С чего вы начнете?
Брэдли выбил трубку. Когда он заговорил, голос его звучал устало.
— Я не могу сразу думать о двух делах. Когда я побольше узнаю о Дороти Полэм, это и подскажет мне, куда идти дальше.
Комиссар забарабанил пальцами по столу, задумался. Потом принял решение:
— Ну что же! Упрямый вы, рыжий чудак! Делайте как знаете! Желаю удачи!
— Спасибо, сэр! Она мне очень пригодится!
Мистер Джерри Боунстил, частный детектив, сидел на высоком табурете в баре ресторана Мюллера, неподалеку от Мэдисон-сквер-Гарден. Бар Мюллера — это прибежище для всякого, кто имеет отношение к манежу: для устроителей состязаний по борьбе и их подопечных, для хоккеистов, циркачей, эстрадников, а во время конно-спортивных соревнований и для любителей лошадей. Тут вы можете увидеть море смокингов и цилиндров. Сам Эл Мюллер, низенький, коренастый, в рубашке и без пиджака, похожий на бывшего борца или гимнаста, знает и помнит всех и каждого.
Ближе к вечеру в баре Мюллера словно по волшебству появляются плоские буханки ржаного хлеба и тарелки с холодным мясом. Это, пожалуй, лучшее воплощение идеи бесплатной закуски, какое только можно найти в Нью-Йорке.
Мистер Джерри Боунстил, облаченный в несколько претенциозный двубортный костюм, с большими бриллиантовыми запонками, с галстуком-бабочкой и в тщательно начищенном котелке, как раз вкушал от щедрот герра Мюллера, когда на его плечо вдруг опустилась рука Брэдли. Джерри обернулся.
— Ах, вы, старый сукин сын! — воскликнул он. — Где это вы скрывались так долго?
— То там, то тут, — уклончиво ответил Брэдли, усаживаясь на соседний табурет.
— Очень приятно вас видеть! Приятно видеть человека, который занят симпатичной и чистой работой и которому не приходится подделывать счета на расходы, чтобы сбалансировать дебет и кредит.
— Что, неважно идет дело?
— Хуже некуда… Сидеть под кроватью и собирать материал для бракоразводных дел — это почти все, что изредка перепадает… Мерзость — дальше некуда! А вы что тут делаете?
— Разыскиваю вас.
— Вы серьезно?
— Разумеется, серьезно! С трудом поймал одного из ваших оперативников, который сказал мне, что вы бываете здесь почти каждый день, от пяти до шести.
— А знаете почему? Здесь подают лучшую салями во всем Нью-Йорке.
— Пожалуй, я не прочь удостовериться в этом лично, — улыбнулся Брэдли. — И бутылку эля, — добавил он, поворачиваясь к бармену.
— Чем занимаетесь, Рыжий! Получили дело?
— Разве вы не читаете газет?
— Стараюсь не читать… — Но тут же брови Боунстила поползли вверх. — Уж не дело ли Прейнов?
— Оно самое, Джерри.
— Вот это да!
— Поэтому я и охочусь за вами.
— Не понял?
— Вы ведь знаете Прейнов, не правда ли? — Брэдли положил кусок салями на ломтик черного хлеба. — В связи с исчезновением Дороти Полэм в тридцать пятом.
— Ах вот оно что! — понимающе кивнул Боунстил. Он постучал стаканом о стойку и протянул его бармену: — Двойную!
Брэдли дожевал свой сандвич, выразил одобрение относительно качества салями и взялся за стакан с элем.
— Я — малый с головой, — изрек Боунстил. — Ум — как стальной капкан. Вы интересуетесь Дороти Полэм. Вы — из отдела по расследованию убийств. Значит, вы, видимо, думаете, что малютка Дороти слиняла в неизвестность не по своей доброй воле?
— Я хотел бы знать, что думаете вы, Джерри, — сказал Брэдли, наблюдая за Боунстилом в зеркале, висевшем на стене за стойкой бара.
Джерри уставился в свой стакан.
— Да ничего не думаю, Рыжий, — сказал он наконец. — Учтите, я был нанят не для того, чтобы расследовать преступление, а просто для того, чтобы разыскать девчонку.