Мирбо ни в чем не видит спасения. Весь мир преступен в его глазах. Он — анархист в самом широком, смысле этого слова. Полное ниспровержение всего существующего без выбора, без программы — такова практическая задача, вытекающая, как неизбежный выводя, из его миропонимания. За этой разрушительной работой даже в самых неопределенных чертах не намечаются те положительные идеалы, во имя которых изрекается смертный приговор человеческому обществу. Постоянное колебание, влечение к пороку, с одной стороны, и тайная тоска по идеалу — с другой, составляют основной мотив творчества Мирбо. Люди с чистой душой, c умом и талантом, но в то же время безвольные, слабые, бросающиеся в самую глубокую бездну — таковы излюбленные герои Мирбо. Это — нервные, болезненные интеллигенты нашего времени, истинные продукты больших городов, пли потомки тех крупных буржуа, которые затратили колоссальную энергию для накопления своих миллионов и для создания грандиозных предприятий. Этим потомкам миллионы достались без труда, и их энергия ищет выхода в нездоровых удовольствиях, они жаждут острых ощущений. Талант и деньги вступают в союз и растрачиваются в поисках новых средств дли удовлетворения пресыщенного вкуса. Буржуазное общество, в героический период своего существования завоевавшее свободу, мало-по-малу свело эту свободу к свободе конкуренции. Эта конкуренция, вызвавшая колоссальный роста, промышленности, пробудила, с другой стороны, в даровитых и впечатлительных людях жажду обогащения, жажду тех наслаждений, которые даются богатством, о которых цинично кричат газетные рекламы и роскошные палаццо, служащие притонами разврата. Буржуазия, вызвавшая расцвет социальной и реалистической литературы, к концу XIX века вызвала к жизни декадентскую и эротическую поэзию. Она породила богатое научное движение, стремление выяснить природу общественных отношений, она же, наделив известные классы колоссальными богатствами и дав им возможность воспользоваться всеми благами жизни, породила те уродливые явления, которые представляют собою как бы накипь над этой роскошной и праздной жизнью.
Мирбо — по преимуществу поэт этой группы людей. Он распространяет на все человечество то безумие, которое овладело этими представителями вырождения. Ему кажется, что весь мир охвачен тем же опьянением и стремительно катится в бездну. Если Мирбо и преувеличивает в своем пессимизме, то за его произведениями остается, несомненно, крупное социальное и моральное значение. Он устанавливает связь между яркими и болезненными проявлениями преступности и его источниками, он намечает нездоровые зародыши в тех установлениях буржуазного строя, которые считаются устоями нормального и счастливого существования общества. Таких писателей, как Мирбо, трудно включить в ряды определенной партии, им трудно примкнуть к определенному политическому или социальному миросозерцанию. Они остаются в партии до тех пор, пока не убедятся в том что она не знает радикального средства к коренному исправлению мира, что ее идеалы урезываются при своем практическом применении. Такие люди скоро порывают с партией и переходят к другой, которая влечет их критической стороной своей программы, но в которой они быстро разочаровываются, как только ознакомятся с ее положительными стремлениями. Эти измены — не есть обычное ренегатство, за что обыкновенно принимают его люди, не знающие компромиссов в избранной сфере деятельности. Эти измены вытекают из грандиозного характера самых притязаний изменника, из нетерпения, которое мешает недисциплинированному уму и безвольному духу мириться с медленными завоеваниями и частичными улучшениями. В Мирбо много этого безволия, в нем нет нравственной дисциплины и в то же время в нем много чуткой совести. Он рисует падение людей, хотя и безвольных, по совестливых. Они падают и рыдают над своим падением. Сам Мирбо начал свою литературную карьеру в органе бопапартистов L'Ordre. Но вскоре он покидает его; он жадно ищет истины и находить ее у анархистов. Казалось бы, именно эта секта могла удовлетворить писателя, у которого основой миросозерцания служить отрицание и глубокая ненависть ко всем сторонам существующего строя. В девятидесятых годах истекшего столетия Мирбо, действительно, сотрудничает в Revolte. Но когда анархисты убили президента Карно, Мирбо покинул этот орган. Его ум не мог помириться с нелепым преступлением.