Все это он говорил спокойным тоном, сидя верхом на двойной лестнице и медленно и методично обтесывая деревянную полку... Когда полка была готова, он скрестил на груди свои руки и, качая головой, сказал:
— А разве все это не правда, что я говорил?.. И что они нам все поют о пресловутом вырождении?.. Когда все эти краснобаи по-совести, честно признают, что зло не в нас... а в самом строе общества... в этих варварских, эгоистических законах, которые покровительствуют только счастливым... тогда, может быть, и поговорить сумеем... А до тех пор мы будем бросать на ветер семена жизни... Какое мне дело до богатства и славы страны, в которой я пользуюсь только правом издыхать в нищете, невежестве и рабстве?..
Я спросил его, отчего и как умерли его трое детей.
— Как умирают все или почти все у нас, — ответил он... Ах, это не длинная история, и такова история всех моих товарищей... По форме своей участь наша бывает различная, но по существу своему она совершенно одинакова... Я уже вам говорил, что у меня было трое детей... Все трое были здоровые, крепкие, хорошо сложены и могли жить счастливой жизнью, уверяю вас... Двое первых, которые родились через промежуток в тринадцать месяцев, умерли от одной и той же причины... У нас редко бывает, когда мать может кормить своим молоком ребенка... Плохое или недостаточное питание... Хлопоты по хозяйству... работа... одним словом, сами понимаете... Пришлось прибегнуть к рожку... и они скоро стали чахнуть... Через четыре месяца они сделались такими худыми, больными, что мы стали беспокоиться. Врач так объяснил: „Конечно! вечная история... молоко никуда не годится... молоко отравляет ваших детей“. „Укажите мне, где можно достать хорошее молоко, я буду покупать“, обратился я к врачу. По врач покачал головой и ответил: „В Париже нет хорошего молока, отправьте своих детей в деревню“. Я отдал своих детой на попечение общественного благотворительного учреждения, которое в свою очередь поручило их кормилице... Через неделю они умерли... Они умерли, как умирают там все, от плохого ухода, от грубого крестьянского обращения, от грязной обстановки... Третьего мы воспитывали дома... Он рос прекрасно... Мы с женой в это время хорошо зарабатывали, и в деньгах недостатка не было... Ребенок был полный, розовый и никогда не кричал... Это был на редкость красивый и крепкий ребенок... Уж не знаю как он схватил какую-то глазную болезнь, которая тогда свирепствовала в нашем квартале. Врач посоветовал поместить его в больницу... Для этой болезни есть специальная больница. О! в больницах у нас недостатка нет!.. Ребенок выздоровел. По когда мать пришла за ним, она нашла его похудевшим и страдающим от поноса... Его и не лечили от этого... Удивленной матери какой-то ассистент объяснил так: „Здесь лечат только глазные болезни... Если вы хотите, чтобы его лечили от поноса, то отнесите его в другую больницу“. Мать просила, умоляла, угрожала, но все было напрасно... Тогда она взяла ребенка и понесла его в другую больницу, которую ей указали... Но по дороге он умер... Вот и все!.. И они еще говорят: „Рожайте детей, черт возьми!.. рожайте детей“... Ах, нет... покорно благодарю...