- Не нахожу, - я устало пожала плечами. - Если ты хочешь сложить голову у края галактики ради радости полюбоваться на ничем не примечательную туманность, то я - нет.
- Она примечательна хотя бы тем, что это родина "звезд". По крайней мере, так говорят.
- Вот именно - говорят. Про них вообще много говорят - бреда по большей части. Даже Хауер. Это же он ляпнул на конференции ксенологов лет десять назад, что Ночная Вуаль - туманность искусственная, и "звезды" так скрывают свою якобы цивилизацию, - я рисовала на считывателе хаос из переплетающихся кривых.
Какая же я дура...
- Вы не правы, - неожиданно мягко сказал Пешш. И на секунду мне показалось, что речь идет вовсе не о "звездах". - Эту точку зрения озвучил легендарный исследователь.
- И на чем базировался этот исследователь? - замершее на миг световое перо продолжило вычерчивать скачущие линии. - На слухах? Насколько я помню, в пределах Вуали не удалось побывать никому постороннему. Ну, или, по крайней мере, вернуться оттуда живым и начать плескать языком.
- Откуда вы знаете, куратор? - вкрадчиво поинтересовался он.
- Я читаю месячную рассылку. "Вестника ксенологии" в том числе, - среди ломаных линий возникла спираль. - А Хауер полоскал мне мозг твоими любимыми "звездами" все четыре года, пока мы с ним жили в общежитии Академии в соседних боксах.
- Понятно, - пожал плечами Пешш.
- Конечно, - эхом откликнулся Чезе.
Мужчины снова переглянулись и одновременно дали задний ход.
Нужно что-то делать с лицом. А может, и с собственным секретарем заодно - он явно что-то знает. А если они еще споются с Пешшем, то, учитывая аналитические таланты последнего, эта парочка докопается до истины, даже не заглядывая в командорский сейф.
И ведь вопрос действительно серьезнее некуда, учитывая все эти политические пляски вокруг Корпуса. По уму - убрать обоих подальше отсюда, предварительно прочистив мозги.
Все-таки работает Чезе на кого-нибудь на стороне? И на кого, если да?...
Я машинально начала закрывать лишние голо-экраны. Экран с письмом все еще требовательно мигал красным цветом.
Поколебавшись, я начала писать ответное сообщение с вежливым отказом... и на середине строки выключила портативку вообще. Не получит вовремя, начнет меня искать, попадется на глаза охране... Объясню все сама - не переломлюсь. Нечего Тану делать в застенках Корпуса.
Мне нравился этот веселый, общительный до настырности и действительно талантливый парень. Хотя какой он парень - взрослый мужчина, даже внуки уже пошли, судя по подслушанному. Но ведет себя он именно как студент, временами напоминая мне Чезе, да и не видела я его настоящего лица... Да, он мне нравился - может, потому, что в детстве я втайне мечтала быть именно такой. Общительной и талантливой.
Смотреть, как во всех тех, с кем играла в "камешки" в детском гнезде, у одного за другим просыпается дар... Как наставники возникают под заплетенной лазурными листиками аркой, и их взгляд каждый раз скользит мимо тебя - а гнездо покидает кто-то другой... Да, это обидно. Обидно быть среди тех странных детей, в ком дар проснулся на двадцать лет позже срока, да и то - настолько слабый, что не годился ни для кого, кроме ученицы врача. Но и хорошего врача, что тоже обидно, из тебя получиться не может. Врач должен встраиваться в любую сеть вообще без подготовки, а ты замкнулась на собственном гнезде и не любишь посторонних - ты вообще не любишь, когда тебя жалеют, а жалеют тебя все, кроме бабушки. За то, что некрасива и блекла, как лунный серп. За то, что только твой клан, клан Стражей Границ, запятнал себя связью с чужаком - связью, которая не лишила ни сил, ни красоты твою мать, зато отыгралась на тебе - внучке этого чужака.
И в завершении всего, ты своей собственной глупостью сломала себе жизнь - задолго до того, как фарр по имени Неро довершил этот процесс.
Наверное, все эти годы я и ненавидела его скорее за то, что у него хватило жестокости оставить меня в живых.
И тем не менее я упорно продолжаю делать глупости. Например, собираюсь спросить Чезе в лоб, что ему известно и что он собирается с этой информацией делать. Естественно, взяв его предварительно за руку - чтобы не смог солгать при всем желании. Это, конечно, не глупо. А вот то, что я не смогу его ни убить, ни превратить в слюнявого идиота со стертой памятью даже при самом скверном варианте ответа - очень даже.
Вот только глупо и неправильно - это разные вещи.
***
- Ну, как ощущения?
За спиной что-то щелкнуло.
- Никаких. Так вот... Я хотела сказать...
- А теперь? - барабанная дробь пальцев по клавишам.
- Тоже. Вы мне дадите сказать или нет?!
- Нет. Я вас вполне членораздельным универсалом попросил лечь, расслабиться, закрыть глаза и замолчать. Что-то непонятно?
В окошко округлой серебристой капсулы, где мне предписывалось расслабляться, заглянул веселый черный глаз.
Я ткнула в кнопку динамика и в очередной раз попыталась достучаться до сознания его обладателя:
- Я же сказала - все отменяется. Мы с Неро...
- ...поругались, - философски отозвался динамик. - Бывает. Я с ним ругаюсь каждую третью пятницу месяца - после подписания смет, так что не переживайте. И заодно вспомните, что вы на данный момент - пациент, так что права голоса не имеете, и лежите спокойно.
Я только махнула рукой, отчаявшись заставить Тана понять, что это не того плана ссора. Не сказать, чтобы моя совесть была до конца чиста, но я честно пыталась объясниться все те десять минут, что прошли с момента, когда у кабины 42 меня приветственно похлопали по плечу, до приглашения залезть в этот сомнительный агрегат.
Начав с фразы: "О, как хорошо, что вы не опоздали - у меня там уже все под парами стоит", Тан тараторил без умолку, озвучивая план лечения по пунктам - то ли надеялся, что я скажу по этому поводу что-нибудь умное, то ли просто хотел выговориться.
Но почему он до сих пор ничего не знает?...
- Тан... когда вы его последний раз видели?
- Гм... сегодня в районе обеда - он прилетел со Станайи, привез основную движущую силу вашего лечения. Мог бы, кстати, сделать это и пораньше - пришлось собирать на коленке... Ему же, к слову, и пришлось. Неприятных ощущений нет? Ким, вы слышите?...
Я слышала. Но ответить смогла не сразу.
- Все... нормально. И он ничего вам не сказал?
- Ну почему - сказал. Много всего, в основном нецензурного. Охрана до сих пор по углам жмется... Но не о вас, - снаружи раздалось победное восклицание. - Ну вот, готово!
Тонкими, осторожными язычками со дна капсулы начал подниматься кроваво-красный туман. Деликатно тронул пальцы - и мягким коконом окутал кисти целиком, пробираясь в рукава, под тонкую ткань рубашки, горячей ладонью охватывая затылок.
Уже зная, что это, я осторожно вдохнула - раскаленный пар сам вливался в легкие, впитывался сквозь поры, пронизывая каждую мышцу вместе с кровью. Кости почти потеряли вес, тело стало легче густого алого тумана.
Снова, как месяцы назад на Станайе, я вспомнила, что, чтобы летать, не всегда нужны крылья.
И поверила, что все еще можно вернуть...
Минуты текли сквозь пальцы струйками мелкого песка - время растворялось в красном тумане. Я впервые за много лет не чувствовала каменной тяжести собственного тела и была счастлива - безумно счастлива, что, зубами и когтями цепляясь за никому не нужное существование, все-таки дожила...
Сухой щелчок таймера безжалостно выдернул меня в реальность, отжав крышку капсулы.
Рука в медицинской перчатке ухватила ее за край и с силой дернула вверх, раскрывая серебристый эллипс. Тан ободряюще мне кивнул и поддержал за локоть, помогая встать.