Лишь молвил это царь, как сызнова повис Ветала на дереве шиншипа.
ТРИНАДЦАТЫЙ РАССКАЗ
Несет опять Веталу раджа, а тот ему новый рассказ рассказывает:
«Некогда, о могучий, правил в северной стране царь Ньяяпала, и родилась у него от царицы Падмавати дочь Шашипрабха, одаренная щедро и юностью и красотой.
Как раз во время великого праздника Чайтравали она, окруженная сонмом подруг, пошла купаться в пруду. Увидел ее там сын сказителя Манахсвамин, и одолела его любовь. Служанки ей шепнули: „Вот пришел сюда сын какого-то горожанина!“ И она, услышав это, тотчас покинула пруд и ушла на реку. Сказителев сын тоже туда за ней последовал, зашел в воду, да так и стоял там. Она же тем временем резвилась со своими служанками в пруду. Поток подхватил цветок, выпавший у нее из волос, а влюбленный поймал его, прижал к своему сердцу, чтобы охладить пыл страсти, и стоял, глядя на Шашипрабху, словно испытывал неизъяснимое наслаждение. Да и она, увидев его красоту, тоже воспылала к нему страстью.
Случилось так, что пришли туда же купаться сто слоних, и, заметив, что одна из них в поре, слон, обезумевший от похоти, соединился с ней. Вся охрана Шашипрабхи и ее служанки в ужасе бежали, оставив ее одну. Видя, что она стоит в одиночестве, Манахсвамин к ней направился, страстно обнял ее и куда-то далеко унес. Когда же слониха и слон ушли, к пруду вернулись служанки Шашипрабхи и ее охрана. И вот Шашипрабха только о том и думает, как бы Манахсвамина к себе во дворец залучить, а Манахсвамин о ней думает — всю-де радость он потерял и горько опечалился.
Видя этакое горе, Шашидева сказал Муладеве: „Манахсвамин-то стоит, словно разлукой истомлен!“ — и спросил Манахсвамина, в чем, мол, дело. А тот ему рассказал все свои злоключения. Выслушав все, Шашидева и говорит: „Ступай-ка с нами, Манахсвамин, мы поможем тебе добиться успеха в любви!“ И тогда Манахсвамин стал им слугой, готовым сделать все, что они пожелают, и остался с ними. Однажды Муладева говорит Манахсвамину: „Слушай ты, сказителев сын, я тебя научу такому колдовству, что хочешь — женщиной станешь, хочешь — снова мужчиной обернешься“. И вот, совершив такое колдовство, Манахсвамин тотчас же обратился в девушку.
Муладева же, который был хитрейшим из мошенников, нарядился дряхлым брахманом и, взяв с собой Манахсвамина в образе девушки, пришел к царю Ньяяпале и говорит: „О великий царь! Я брахман и уже дряхл. Эта юница обещала стать женой моего сына, но так она сказала: „Я стану женой тому достойному, кто сходит в Удджайни и поклонится великому Шиве“. Поэтому сын мой пошел в Удджайни поклониться господу великому Шиве. Пока он туда ходит, о могучий царь, пускай эта юница побудет в покоях твоей дочери. Я же ей плохая защита“. Так старый брахман поместил эту лжедевицу в покои Шашипрабхи, а сам ушел домой.
Вот так Манахсвамин в облике девушки стал жить в доме царя и всячески угождать Шашипрабхе. Однажды он и говорит ей: „Подружка, ведь нынче я для тебя такая же дорогая подруга, как жизнь. И вижу я, что ты будто бы встревожена чем-то. Скажи мне, в чем дело, и я твоему горю помогу“. А та на это отвечает: „Разлучена я, подружка, с Манахсвамином“. Услышал он это, да и говорит: „Да я приведу сказителева сына и покажу его тебе“. А Шашипрабха возразила: „Ты мне дороже жизни, подруга. Зачем же ты причиняешь мне боль, насмехаясь над моим горем?!“ Услышав это, облаченный в девичьи одежды, Манахсвамин отвечал: „Что это ты говоришь, подружка? Ты закрой на минутку глаза, а потом откроешь их и увидишь сына сказителя“. Закрыла она крепко глаза и тотчас же силой заклятия Манахсвамин обратился из девушки в сына сказителя и молвил: „О Шашипрабха! Взгляни, вот пришел сюда тот, чья жизнь зависит от тебя“. А Шашипрабха увидела Манахсвамина, обрадовалась и засмеялась. И с ним, как с мужем, наслаждалась бесконечным счастьем.
В то самое время Виджаясена, сын царского министра Маданасены, который приходился братом матери Шашипрабхи, вернулся домой, женившись на дочери царя Канакапура — Мриганкавати. Министр Маданасена тот же час царю обо всем доложил и пригласил на праздник. И тогда пошла туда Шашипрабха, сопровождаемая Манахсвамином в образе девушки. Виджаясена увидел его в образе девушки, воспылал страстью и говорит отцу: „Батюшка, я в живых останусь только в том случае, если женюсь на подруге Шашипрабхи, не иначе!“ И тогда Маданасена, огорчившись при мысли о смерти сына, рассказал обо всем царю Ньяяпалу, а тот усомнился: „О министр, да как это такое подлое дело возможно?! Вот придет после поклонения Шиве сын старого брахмана, чтобы получить ее руку, что же я ему отвечу? Нет, невозможно это!“