— Всё это нанесло серьёзный удар по роду, — спустя минуту проговорил граф. — А после было ещё несколько проигранных родовых войн, множество смертей… И теперь старик Резанов остался без достойного наследника.
Граф замолчал и резко повернулся к Альберту:
— Интересно, он всё ещё ищет своего пропавшего внука?
— Не могу быть уверенным, ваше сиятельство. Прошло слишком много лет, но…
— Но, если внук объявится, старик будет на седьмом небе от счастья, — перебил его Варзухин. — Хм… Ты думаешь, этот парнишка в самом деле его внук?
— Не только Родовой Дар указывает на это, ваше сиятельство. Я взял на себя смелость и проверил, что имя, отчество и дата рождения кадета-простолюдина сходятся с данными пропавшего графа. Отличается только фамилия.
— Что? — опешил Варзухин. — А вот это действительно странно… Тот, кто его спрятал, настолько щепетильно относился к суевериям высшей аристократии? Личное имя и день, когда ты появился на свет, нельзя перевирать, иначе сломаешь себе жизнь… Странно. Очень странно.
— Но, справедливости ради, спрятан Александр Ярославович был очень далеко от столицы, ваше сиятельство. Лишь после открытия Дара его перевели в кадетский корпус в Химках.
— Хм… — глубоко задумался граф Варзухин и с минуту молчал, а затем твёрдо произнёс: — Знаешь, у нас сейчас есть три варианта дальнейших действий. Или передать сведения о мальчишке старику Резанову. Или же передать их его главному врагу — нынешнему Первому Мечу графу Воронцову. Ну или оставить информацию при себе и наблюдать за развитием событий.
Граф хитро улыбнулся и вернулся за стол. Взяв красную ручку, он принялся вдумчиво перечитывать доклад. Вдруг его взгляд остановился на одной строке.
— Хотя фактор неопределённости настораживает, — пробормотал Валерий Сергеевич и среди текста доклада выделил жирным красным кругом несколько слов:
«Её сиятельство графиня Айседора Ивановна Самоцветова».
— Старуха-артефакторша всегда любила играть в свои собственные игры, — задумчиво проговорил Варзухин, откидываясь в кресле. — Интересно, какую игру она задумала на этот раз?
Глава 4
Вечером того же дня я постучал в дверь комнаты Артёма. Здоровяк открыл почти сразу, будто ждал меня в прихожей.
— Проходи, Сань, — указал парень вглубь комнаты. — Чаю?
Его голос был напряжён, Артём не сводил с меня взгляда цепких глаз.
— Наливай, — махнул я, заходя внутрь.
Комната выглядела точь-в-точь как моя: та же мебель, тот же ремонт. Разве что две пудовые гири стояли у стены. Мой же реципиент деньги на спортинвентарь не тратил — ему хватало бесплатного тренажёрного зала и уличных снарядов.
— Держи, — протянул мне чашку Тёма и подвинул вазу с орехами.
Я поблагодарил его и приступил к чаепитию, не сводя глаз со своего нового друга. Артём был как на иголках.
— Постарайся хоть немного расслабиться, — спокойно произнёс я. — Иначе могут быть ненужные проблемы.
Он кивнул, залпом выпил чай и резко встал на ноги. А затем принял упор лёжа и начал отжиматься.
После пятидесяти повторений Артём выпрямился и выдохнул.
— Полегчало? — усмехнулся я.
— Немного, — серьёзно ответил он и пристально уставился на меня карими глазами. — Саня… Ты сказал, что знаешь, как сделать меня сильнее…
— Это так, — произнёс я предельно серьёзно. — Я могу дать тебе силу и поставить в один ряд с собой. Ты будешь равен мне в духовном плане. Мы будем сражаться за общее дело. Вот только вектор направления буду задавать я.
— И… Это значит, что я буду всю свою жизнь поддерживать тебя? — спросил он, удивлённо уставившись на меня. — Верно?
— Сила — это не какая-то игрушка, которую можно дать попользоваться на время. Её нельзя просто так отнять. Но, если ты решишь предать меня, Тёма, я заберу её.
«Вместе с твоей жизнью», — мысленно продолжил я.
Парень нахмурился ещё сильнее, а затем сжал зубы и кивнул.
— Я всё для себя решил, — произнёс он твёрдо. — Ты спас нас в Проклятых Землях! Я впечатлён твоей силой и тем, как ты повёл нас за собой. Я… не могу взять в толк, откуда в тебе вдруг взялись такие умения, но… По большому счёту мне плевать. Я знаю, что ты — это ты. И я уже сказал, что готов идти за тобой. Дай мне эту силу, Саня. Я приму её. — Он протянул мне свою ковшеобразную ладонь.
Я не отводил взгляда от его глаз. Я — это я? Неужели для остального мира моё поведение кардинально не изменилось?
Хотя… мне, в общем-то, тоже на это плевать. Одна из особенностей моего Дара в том, что я не могу ошибиться при выборе носителя Печати конкретного Знака. Вот и сейчас я смотрю на Артёма, представляю его с Печатью, и мой Дар начинает нетерпеливо трястись.