— Спасибо тебе за добрые пожелания, Ева, — мягким грустным голосом заговорил с ней бизнесмен. — Я тоже желаю тебе всего только самого хорошего, что только может быть на этом свете. Я рад, что ты такая великодушная. Только толку с того, что моя мать запретила тебе приезжать к ней! Можно подумать, ты бы полюбила меня от этого. Я пытался добром добиться твоей любви ко мне и то у меня, увы, ничегошеньки не вышло из этого. А запретами и насилием, тем более, ничего не добьёшься. Верно говорят, что насильно мил не будешь каким бы хорошим любящий человек не являлся. Любовь или есть, или её нет. Это дело добровольное.
На миг Ева почувствовала сильный укол совести за то, что так и не сумела полюбить его. Но она быстро прогнала свои угрызения совести прочь. Прошлого не вернёшь. Абсолютно ничего нельзя исправить. Да нет смысла. Не смогла так не смогла. И нечего больше сожалеть об этом. Женщина собиралась начать новую жизнь и никто не должен был быть в ней помехой этому. И ничто. Хотя она отлично знала, что никто не будет мешать ей. Мужчина так тем более.
— Где сейчас Храбр?
— У себя дома, — его голос стал гораздо более весёлым. — Ты представляешь, он всё — таки расстался со своей девушкой.
— Как так? — не поверила фотограф своим ушам. — Не может этого быть! Но почему?
— Потому, что он полностью и целиком разочаровался в ней. Храбр понял, что его бывшая была слишком уж меркантильной. К тому же, она воровка. Зачем ему самому и нашей семье такая? Если моя мать всё никак не могла смириться с тем, что ты не могла влюбиться в меня, но ты хотя бы глубоко порядочная женщина, то её бы она точно никогда не приняла в нашу семью. Всё дело в уголовном прошлом этой девушки. Я тоже не принял бы её, все наши родственники, соседи и наше окружение также. Плюс ко всему она ещё и лентяйка, раз не захотела идти работать вместо того, чтобы воровать. Жаль, что Храбр понял это только теперь.
— Лучше сейчас, чем никогда. Можешь поверить мне. Эту девушку хоть удалось вылечить?
— Да. Она горевала, когда Храбр решил насовсем покинуть её. До неё только тогда дошло, что он искренне любил её как только мог. Но было поздно.
— Поделом девушке. Пусть расплачивается за это. До свиданья. Звони мне ещё, не пропадай насовсем из моей жизни.
— Пока. Ты тоже. Мне бы хотелось хотя бы сохранить твою дружбу, раз не удалось любовь.
На этом разговор молодых супругов благополучно прекратился.
33 глава
На дворе вовсю цвела весна. Был май.
Еве уже было тридцать пять лет. Со времени её расставания с Тихоном прошло четыре года. Она с тех пор больше так ни разу не видела его. Лишь только изредка говорила о нём с Белавой. Да и то старалась поскорее свернуть разговор. Она не хотела никому показывать, что до сих пор весьма сильно любит только его одного. Достаточно, что это знала только она одна. Хотя маркетологу и Василине Игнатьевне было прекрасно известно об этом. Настоящую любовь ни от кого не скроешь.
Белава наведалась в гости к своим родным.
— Мама и Ева, у меня для вас самая радость весть из всех, которые только могут быть, — с восторгом прямо с порога начала вещать она. Я жду первенца от своего мужа. Рожать мне осенью где — то в ноябре.
— Это же вправду просто замечательная новость, — бросилась обнимать её молодая женщина.
— Конечно, — потвердила хирург.
Теперь уже она обнимала её.
— Твой муж рад такому радостному событию, я надеюсь?
— В том и дело, что да. Иногда мне кажется, что даже больше меня самой. Только есть одна проблема. Муж уж слишком опекает меня. Прямо готов сдувать пылинки. Я никак не могу объяснить ему, что ничего плохого не случится со мной.
— Ты знаешь пол ребёнка?
— Да. Будет мальчик. Правда, с именем мы ещё не определились.
— Ничего страшного, что твой муж опекает тебя, — внезапно резко ответила фотограф. — Нечего тут строить из себя бедную несчастную женщину, замученную сверхопекой, Белава. Наоборот, может, чем больше опекает, тем целее будешь.
— Что это с тобой? — удивлённо воззрилась на неё она. — Что с тобой случилось? Почему ты так резко вызверилась на меня?
Она была вправду удивлена таким поведением своей старшей сестры. Она редко когда повышала на кого — то голос. Сегодня было видно, что Ева не на шутку рассержена.