— Я уже набрала требуемую сумму, Тиша. Не волнуйся. Я не желаю бросать тебя. Не дождёшься. Так и знай. Я не видела от тебя не только одну боль. Так что не преувеличивай. Ты отец моего ребёнка. Так что я никак не могу бросить тебя на произвол судьбы. Ты смог бы бросить меня, окажись я в таком положении как ты сейчас? Посмотри мне прямо в глаза и скажи мне. Только дай мне честный ответ. Я имею полное право на это.
Тихон послушался женщину. Он взглянул ей в глаза и заявил:
— Не смог бы. Я бы скорее отдал всю свою жизнь лишь бы только тебе было хорошо.
— Вот так и я не смогла, — ответила она. — Поэтому не требуй от меня невозможного.
На этом никому не нужные споры прекратились.
46 глава
Он согласился на операцию.
Вскоре его отвезли в Израиль и прооперировали. Потом инженер ещё полежал в больнице. Затем его доставили назад.
Затем полежал ещё в больнице, а потом начал вставать. Сначала Тихон ходил с помощью костылей. К этому времени его уже выписали из больницы.
Его встретили Ева и его родители. Она сразу бросилась ему на шею.
— Я так счастлива видеть тебя, любимый!!! — воскликнула она.
— Поверь мне, я тебя тоже!!!
Инженер обнялся с ней, а потом с родителями.
— Пойдёмте домой, — произнёс его отец.
— Конечно.
Дома всё семейство Мазякиных отметили выписку из больницы молодого человека. Только он один не пил потому, что ему нельзы было алкоголя, тем более, он продолжал не делать этого так, как когда — то по причине того, что напился уж слишком сильно произошла его измена любимой женщине и на всякий случай он давно покончил с ним. Барсику налили в мисочку тёплого, парного и душистого молочка.
Все присутствующие здесь в этой комнате были рады возвращению Тихона домой.
На следующий день его родители поехали к себе в село.
Со временем мужчина начал передвигаться с помощью палочки, а потом вообще без неё. Вся его семья была очень счастлива от такого радостного факта.
Ева родила ему мальчика. Через несколько дней их забрали из роддома. Их пришли встречать Василина Игнатьевна, её бывший муж, Белава со своими мужем и ребёнком, к тому времени она уже ждала второго, инженер и его родители.
— Ева, какое счастье, что, наконец, я снова могу видеть тебя!!! — произнёс он, протягивая к ней руки.
— Тиша, я тоже так счастлива видеть тебя!!! — был ему ответ.
— Если бы ты знала, как я соскучился по тебе!!! Я так люблю тебя и нашего с тобой малыша, что готов отдать за вас свою единственную и неповторимую жизнь!!! Я даже готов был бы гореть вместо вас в аду за все ваши грехи только, чтобы вы не страдали!!! Если это нужно для вашего счастья, то ни на какую собственную реинкарнацию, я не не согласен!!!
— Я тоже так скучала по тебе, пока лежала в этом роддоме!!! Я тоже люблю тебя!!! И готова отдать за вас с нашим ребёночком жизнь!!! Я ради вас с ним готова на те же жертвы, что и ты!!!
Тут её малыш заплакал.
— Пойдём — ка вы лучше все вместе домой, — сердито сказала Василина Игнатьевна, — жертвенные мои. А то мой бесценнейший внучок уже успел проголадаться, пока вы тут усиленно выясняете кто на какие жертвы согласен ради друг друга. Всё, что вы сейчас тут заявляли друг другу, конечно, очень красивые слова, но лучше ими не бросаться. Разве вам мало было в жизни испытаний, что вы хотите ещё раз искусить судьбу? Лично я считаю, что их с вас хватит на ваш век. Не будите лихо, пока оно тихо. А то ещё Бог разгневается на такие ваши слова и накажет вас новой мукой. Тихон и Ева, разве вы не хотите вновь стать счастливыми как можно скорее?
— Мамочка, ты как всегда права, — засмеялась молодая женщина. — Пошли поскорее домой, а то наш ребёнок с Тишей и впрямь голодный.
Дома его накормили. Потом посидели все вместе, отметили рождение нового члена семьи Мазякиных. Все выпили красного сухого вина, кроме его родителей. Молодой мужчина продолжал не жаловать спиртное, а фотографу было нельзя его потому, что она кормила грудью ребёночка.
— Как вы хоть назовёте его? — спросил отец его матери и Белавы.
— Василидом, — ответила она. — Мне очень нравится это имя. Оно старинное русское.
— Ты не лучше моих родителей и меня самого, — засмеялся он. — Что они назвали меня Радомиром, что я назвал свою младшую дочь Белавой, а теперь ты идёшь по нашим стопам.
— Значит, вся наша семейка какая — то ненормальная, — вторила ему Ева, тоже весело засмеявшись.
— Семейную традицию надо продолжать, — добавил Тихон, вслед за ними начав смеяться.
Затем все, кроме него, неё и его родителей разошлись по своим домам. У каждого из них были свои дела.