Место для засады было превосходным. Индейцы сидели там довольно долго, положив свою поклажу на землю. Выпустив стрелы в Месона и добив его дубинками, они оставили возле тела стрелы, дубинки и большой лук. Члены экспедиции нашли тело и доставили его в Кашимбу. Невидимым индейцам были оставлены мирные подарки, а стрелы и дубинки передали братьям Вилас-Боас. Принадлежность оружия любому известному племени установить не удалось, однако предполагают, что оно принадлежало племени крен-акороре.
Во всяком случае, если убийство было совершено в качестве предупреждения другим убираться из этой местности, то их план оказался весьма действенным. Власти стали чрезмерно чувствительны к верховьям Ирири, и получить разрешение на их посещение стало очень трудно и даже вообще невозможно. Остается только надеяться, что смерть Ричарда Месона не сделала дальнейшие контакты с индейцами еще более опасными для них. Во всяком случае, что бы ни произошло в аналогичном районе в 1961 году на пикадах, проложенных в 1967 и 1968 годах группой англичан, ничего подобного не случалось, и дело было не в отсутствии донесений об индейцах в этой местности. Просто здесь совсем не было индейцев и сообщать было не о ком.
Шаванте, которые бродили по Шавантине, выпрашивая пули и рыболовные крючки, вероятно, приходили из близлежащей деревни, расположенной примерно в сорока километрах к востоку от Шавантины. Этой общине, численностью около двухсот человек, вначале обещали отвести для охоты большую территорию, но обещание свелось на нет, поскольку каждый новый землевладелец захватывал часть обещанной земли. Время от времени группа индейцев отправляется из деревни на охоту, особенно перед сезоном дождей или же вскоре после него, поскольку кое-какая территория у них все же осталась, но имеющихся там животных усиленно истребляют все новые захватчики. Во время этих походов индейцы всегда сооружают небольшие жилища, похожие на улья, — несколько пальмовых листьев, брошенных на хрупкую деревянную раму. В нескольких километрах от Шавантины находился такой лагерь — полезная и удобная позиция для вылазок в город, но единственным настоящим домом индейцев была деревня вблизи реки Ареойеш.
Деревня находилась в ведении Службы защиты индейцев, организации, дискредитированной перед лицом общественности в 1968 году. В деревне, в грубой глинобитной хижине, построенной в истинно бразильском стиле, располагался резидент-охранитель, весьма симпатичный человек, который жил в нищете, сравнимой только с нищетой индейцев. У него было пять детишек, все невероятно красивые, все босые и все неграмотные. Возможно, этот человек все же получал жалованье порядка десяти фунтов стерлингов в месяц, однако не было никаких признаков, что ему такую сумму давали. В незапертой хижине находилась запыленная куча лекарств, которые не представляли какой-либо ценности и здесь не были нужны. Они не находились в ведении резидента: теоретически деревню время от времени посещала медсестра. В обязанности резидента входило: следить, чтобы никто не отбирал землю у индейцев, поддерживать мир между ними, сообщать об их положении, просить о помощи в случае необходимости, действовать в качестве посредника между индейской общиной и западным миром. Все это он делал, а его дети тем временем молча бродили в тени, а потом засыпали где-нибудь на полу.
Деревня была расположена на северном берегу мутной реки, а резидент жил на южном берегу. Я впервые побывал здесь вместе с Джоном Гилбоу, вторым врачом экспедиции. Он намеревался собрать — подумать только! — дневное выделение почти каждого мужчины шаванте, живущего в деревне. Мы шли на веслах вниз по течению от Шавантины во взятой напрокат пироге, выдолбленной из дерева. Пирога оказывала отчаянное сопротивление нашим измученным мышцам и довольно легко заполнилась водой. Наконец мы выскочили из этого надоевшего суденышка на землю с резвостью двупалых ленивцев, чтобы засвидетельствовать свое почтение грустному резиденту-охранителю, потом опять сели в лодку и пересекли реку, чтобы попасть в деревню. Мы взяли с собой бразильцев из лагеря в качестве проводника и переводчика.
Дорога от Шавантины до Кашимбу