По дороге трое спутников то и дело поглядывали на Джантора.
- Ну что вы так смотрите?
- Да просто последнее время ты был такой мрачный... - начал Стейзи.
- То время прошло. Я в порядке, все отлично. Вы не на меня глазейте, а приземление отрабатывайте. Самая ответственная и травмоопасная для новичков часть прыжка.
Создаваемые нейробуком виртуальные модели практически не отличались от реальности, позволяя обучиться потенциально опасным действиям без малейшего риска.
- Да ладно тебе, - махнул рукой Стейзи. - Технику идеального приземления мы уже загрузили.
- Ага. Только она рассчитана для идеальных условий - штиля и мягкой ровной земли. А жизнь полна сюрпризов. Так что советую пройти адаптацию ветром и неровной почвой.
- Все будет нормально, - ответила Веранта. - Но с твоей стороны весьма предусмотрительно взять травматолога, - она кивнула на Розайлу и засмеялась.
Друзья все же переключились на виртуальную отработку приземления. А мысли Джантора сами собой вернулись к недавнему унылому состоянию. Для человека, совершившего предосудительный поступок, чувство вины вполне естественно. Но прежде он никогда не ощущал такой тяжести, такого уныния и беспросветной, ничем не разгоняемой тоски. В ней чувствовалась какая-то искусственность. Равно как и в том, сколь бесследно, без видимых причин эта печаль рассеялась.
В глубине души росла уверенность, что тут скрыта очередная тайна. Но думать о чем-либо, связанном с КОП, не хотелось, и Джантор, как мог, пытался отогнать неприятные мысли.
На аэродроме они встретили Шинвина и Эвандора.
- Тоже полетать?
- Не сегодня. Думаю устроить ребятам первый прыжок.
- Обычный парашют? - Эвандор поморщился. - К черту его, слишком скучно. Зацепом лучше.
Джантор не стал спорить, на скоростных виражах впечатления и правда ярче. Но для начала простое. Уложив парашюты, они взлетели. Уже на двух тысячах метров он вспомнил другой необходимый для зацепа навык.
- Хочешь немного порулить самолетом? - предложил он Розайле. - Ощутить, каково это само по себе?
Девушка кивнула. Джантор отключился от управления, дал ей знак. Розайла прикрыла глаза, сосредоточилась.
"Сессна" задрожала, качнулась с крыла на крыло, пошла вниз со снижением, а затем и вовсе свалилась штопор. Он перехватил управление, вывел машину в горизонтальный полет.
- Она меня совсем не слушает, - закричала девушка.
- Я взял управление на себя. Ситуация под контролем.
Розайла посмотрела на него, выглянула в иллюминатор. Убедившись, что самолет летит ровно, выдохнула.
- Все так странно. Она так... совсем... и это небо вокруг... А потом все как завертелось. Что случилось?
- Да просто свалились в штопор. Не волнуйся, с самолетами такое бывает.
- Наверное, у меня не получится, - девушка вздохнула, опустила голову.
- Не расстраивайся, ты не виновата. Это моя ошибка.
- Твоя?! - изумилась Розайла.
- Да, - он извиняющее пожал плечами. - Привык уже к полному управлению, и тебе сразу дал. Забыл, что адаптивные навыки требуют должной тренировки. Вот на тебя и свалилась куча незнакомых ощущений. Тут любой ориентацию потеряет, - Джантор переключил большинство функций на автоматику, оставив лишь минимум. - Попробуй еще раз.
- Еще? - в серых глазах девушки сквозило сомнение.
- Да, не бойся. Почти все контролирует автопилот.
Розайла вновь подключилась к управлению. Самолет продолжил лететь прямо.
- Вот видишь, ничего страшного, - подбодрил Джантор. - Давай вправо, потом влево. - Машина сделала один поворот, затем другой. - Теперь можно вверх, или вниз.
Без резких движений "Сессна" выполняла плавные маневры. Следом немного порулили Стейзи и Веранта.
- А в чем разница между полным управлением, и этим? - поинтересовалась девушка.
- Сейчас ты только задаешь направление, а компьютер рассчитывает обороты мотора, отклонения рулей, соотносит с данными камер и радара. Когда подключаешься полностью, все чувствуешь сам. Мотор, крылья, рули. И управляешь напрямую. Автопилот исключает резкие маневры, сближение с землей или стеной каньона менее полусотни метров. А когда рулишь сам, можно пролететь буквально в паре метров. Переходить надо постепенно, включая одну функцию за другой. Начать можно с полного обзора. Попробуйте.
В дополнение к двум камерам на носу Джантор включил остальные 10. Поначалу все трое растерянно вертели головами. Когда в мозг сразу идет изображение и спереди, и сзади, легко потерять ориентировку. Но стоит привыкнуть, и понимаешь, как это удобно.
Тут бортовой компьютер сообщил, что отведенное им время истекает. Внизу есть и другие желающие подняться в небо.
- Ладно, пора нам насладиться полетом без твердой опоры.
Он вывел самолет на площадку для приземления, первым выпрыгнул Стейзи, затем девушки. Убедившись, что парашюты открылись, Джантор покинул "Сессну". С хлопком раскрылся купол. Скорости и острых ощущений, конечно, мало, но у плавного спуска есть свои преимущества.
В стороне другой самолет заложил мертвую петлю, Джантор разглядел человека позади.
Члены КОП утверждали, что его полеты рискованны. Что ж, он действительно летал на грани, настолько близко от земли, насколько возможно. И служил ориентиром для остальных. По мере накопления опыта Шинвин и другие экстремалы совершали все более лихие маневры, но никаких предупреждений о недопустимости опасных трюков не получали.
Так почему же вызвали Джантора? Да еще и столь представительным составом.
Или дело вовсе не в зацеп-полетах? Может, главная причина - обнаруженные им невидимые файлы?
Зачем их вообще скрывать?
О том, что неквалифицированное вмешательство в операционную систему нейробука опасно, знает каждый. В первую очередь это касалось медицинских программ, регуляции гормонов и биохимических реакций. Они все завязаны сложнейшим образом, изменяя параметры одной реакции, неизбежно меняешь десяток других. Когда такая регуляция необходима, применялись программы, рассчитанные на суперкомпьютерах.
Все фиомсяне это знают, и Джантору в голову бы не пришло лезть в физиологическую регуляцию самому.
Почему в случае негативных эмоций нельзя поступить аналогично? Просто сказать, что опасно, а потому нельзя? К чему скрытность?
Умом Джантор понимал, что данный вопрос лучше не задавать. И предупреждение Тунвайла ясно это подчеркивало. А единственный визит в КОП напрочь отбил всякое желание еще раз туда попасть. Но где-то внутри жила уверенность, что тайна гораздо больше. И дело не сводится к опасности неквалифицированного вмешательства, есть что-то еще.
Загадка настолько его поглотила, что на приземлении Джантор чуть не вывихнул ногу. Мысленно обругал себя - даже элементарный прыжок таит немалый риск, высота ошибок не прощает. У остальных приземление прошло практически безупречно. Он поздравил друзей с первым прыжком. Всем понравилось, правда, Веранта заметила, что нейроклипы, особенно зацеп-полетов, дают куда больше ощущений и эмоций. Но для экстремальных трюков нужна серьезная подготовка.
Предложил повторить. Сам Джантор редко ограничивался одним прыжком, поднимаясь в небо по несколько раз. Но все трое решили, что одного для начала достаточно. Правда, остались на аэродроме, наблюдая, как летают и прыгают другие, он объяснял им специфику того или иного трюка.
И упивался каждой минутой вновь обретенной радости жизни. Жаркое солнце и легкий ветерок, бескрайняя синева неба и зеленая трава под ногами - все воспринималось как бы заново, гораздо ярче и острее. Еще он постоянно ловил на себе заинтересованные взгляды знакомых. Всем будто не верилось, что он снова бодр и весел. Хотя, в принципе, для фиомсянина такое состояние - норма.