Рен резко выдохнула:
– Вот тебе правда, Тор! Меня зовут Рен. Роза – моя сестра-близнец, и она принцесса Эаны. Не я! – Она, охваченная смесью облегчения и трепета, смотрела на серебряные пуговицы на его мундире. Все! Правда озвучена, и назад пути нет.
– Рен, – Тор произнес ее имя, словно попробовал его на вкус, – как птица ирена.
Она приподняла голову и посмотрела на него:
– Та, которая улетела.
– Маленькие создания, – произнес он, слишком пристально наблюдая за ней, – хотя у них удивительно громкие голоса. И хорошие инстинкты выживания.
Рен вздохнула:
– Похоже, недостаточно хорошие.
– Значит, ты не помолвлена с принцем Анселем.
Рен покачала головой. Она была готова поклясться, что напряжение в его плечах ослабло и теперь он выглядел немного успокоенным.
– Откуда ты пришла, Рен?
– Издалека, – ответила Рен, и лицо Банбы промелькнуло перед ней, она поморщилась. Если бы бабушка могла видеть ее сейчас, раскрывающую все свои секреты гевранцу, она потащила бы ее в Орту за волосы. Рен взглянула на дверной проем, задаваясь вопросом, что бы он сделал, если бы она решила убежать от остальных его вопросов.
Словно прочитав ее мысли, Тор наклонился к ней и положил руки по обе стороны от нее.
– Почему ты сейчас здесь, Рен?
– Хотела сменить обстановку.
– Ложь, – прошептал он.
– Ладно, – произнесла она, заламывая руки. – Я хотела встретиться с Виллемом Ратборном. Дыхание короля знал моих родителей.
Тор сощурился:
– Это половина правды.
Рен не могла не восхититься его чутьем.
– Ты хорош.
– А ты тянешь время.
Она оттолкнула его и соскользнула со стола. Он позволил ей подойти к книжным полкам, она провела пальцем по корешку пыльного тома.
– Ты намереваешься навредить принцу Анселю?
– Конечно же нет. Это было бы все равно что пнуть щенка. – Рен обернулась, чтобы он смог увидеть правду в ее глазах.
– А королю?
– Твой король коварен. – Рен поморщилась при воспоминании об их танце, о пальцах Аларика, сжимающих ее поясницу, о небрежной жестокости в том, как он говорил о ведьмах. – У меня от него мурашки по коже.
Тор помрачнел, но ничего не сказал.
– Ты что, ничем не лучше зверя? – вызывающе спросила она. – Разве ты не можешь выступить против своего хозяина?
– Я солдат гевранской армии. Связан честью и преданностью, – угрюмо ответил он. Может быть, это было игрой воображения Рен, но пуговицы на его форме, казалось, засветились ярче в свете луны. Он положил руку на рукоять своего меча. – Я приехал сюда, служа своей стране. Чтобы защитить принца, короля и Гевру от скрытых угроз. От таких самозванцев, как ты.
Рен сложила руки на груди.
– Что ж, тогда ты не очень хорошо выполняешь свою работу.
– Ты использовала меня. – Тор покачал головой, и внезапно он стал выглядеть таким удрученным, что Рен пришлось отвернуться. – Ты заставила меня думать, что… – Он замолчал, выругавшись себе под нос.
– Стоило ради этого предавать Анселя? – спросила Рен. – Если бы ты правда волновался за своего принца, то держался бы от меня подальше.
– Я должен был, – с сожалением произнес Тор. – Ты не больше чем просто лгунья.
Рен поразилась, как сильно это слово задело ее. Но были вещи, которые она ненавидела больше. И люди.
– Ты лжец, Тор. Ты пришел сюда не только из-за Анселя. Ты и все ваши солдаты прибыли в Эану, чтобы убить невиновных людей, – вспылила она. – Не я привела жаждущую крови армию в Анадон. Я пришла сюда одна, чтобы уладить семейное дело. Твой король здесь самый опасный. Не я.
– Но ты ведьма, – как бы между прочим отметил Тор.
Рен уставилась на него:
– Это не имеет значения.
Смех солдата был глухим.
– Рен, – он в четыре шага пересек комнату, – готов поспорить, это самое важное в тебе.
Рен прокляла собственную глупость.
– Почему я должна была сотворить это проклятое заклинание?
– Я подозревал задолго до сегодняшнего вечера.
– Лжец, – снова сказала она. – Что такой гевранец, как ты, может знать о ведьмах?
– Я знаю магию, – ответил он, и в этот раз, когда Тор сократил между ними расстояние, Рен не сдвинулась с места. Он прислонился к книжному шкафу и потерся носом о ее шею. – Я чувствую ее запах на тебе.
Рен прикрыла глаза, каждая частичка ее тела напряглась.
– Пожалуйста, – прошептала она, сама не понимая, чего просит.