Шен вытер рот ладонью:
– Я хоть раз извинился за это должным образом?
– Кажется, ты постоянно извиняешься за прошлое и даешь обещание на будущее, – подразнила его Роза. – Теперь, когда я познакомилась с Банбой, я поняла, под каким ты находился давлением.
Шен мягко усмехнулся:
– Я мало чего боюсь. Но твоя бабушка определенно один из моих страхов.
– В этом мы похожи. – Роза заметила, что тоже смеется. Она поставила бутылку на песок. – Будет странно, если я скажу, что рада тому, как все обернулось? Что мне довелось увидеть чудеса пустыни. Что я смотрела на Дерево-Мать и узнала истории о ведьмах. Что ты привез меня сюда, в Орту. Что… – Шен наклонился к ней, прядь черных волос упала ему на глаз. Роза не могла сказать, было ли это из-за ее слов или из-за рома, но теперь они были так близко, что их носы почти соприкасались. От него пахло морским воздухом, чем-то свежим, диким и неукротимым. Она сглотнула. – Я рада, что сейчас я здесь, с тобой.
Шен наблюдал за ней из-под густых темных ресниц, и Роза была уверена, что он прислушивается к бешеному биению ее сердца.
– Я тоже этому рад, принцесса.
Ее щеки начало покалывать.
– Мне больше нравится, когда ты зовешь меня Розой.
– Роза… – Голос Шена был низким, девушка прочувствовала его всем своим нутром.
Его взгляд упал на ее губы.
– Роза, – вновь прошептал он.
Дыхание Розы участилось, когда он придвинулся ближе.
«Помни, что ты должна сделать.
Помни, что на кону».
Она схватила бутылку и подняла ее.
– Еще рома?
Шен моргнул. Его плечи поникли, когда он взял бутылку.
– Спасибо.
Роза выпрямилась:
– Ты знаешь, по чему я скучала, или, точнее, по кому я скучала больше, чем думала? – Она старалась говорить непринужденно. – По Шторм. Я думала, что чаще буду видеть ее в Орте.
– Не беспокойся о Шторм, она счастлива, насколько это возможно, она пасется на вершине скалы. Я хожу и навещаю ее по утрам.
– Я действительно думаю, что эта лошадь – твоя единственная настоящая любовь.
– Ганьев подарила ее мне, когда она была еще жеребенком. Однажды она выбралась из зыбучих песков, как тень, и поскакала прямо ко мне. Сначала я подумал, что это игра света, но Шторм была подарком пустыни. Я уверен в этом. – Шен улыбнулся при этом воспоминании. – С тех пор она моя верная подруга.
Роза тщательно подбирала следующие слова:
– Похоже, она действительно тебя обожает. Настолько, насколько лошадь может обожать человека. И ты, кажется, никогда не даешь ей особых указаний.
Шен откинулся на песок и приподнялся на локтях.
– Я просто знаю, как с ней разговаривать, вот и все.
– Я слышала, у тебя дар очаровывать лошадей и женщин.
Шен приподнял бровь:
– И кто сказал тебе это?
– Маленькая болтливая подруга, которую мы оба знаем.
Шен покачал головой:
– Я должен был догадаться, что Тильда выдаст все мои секреты. – Он неторопливо сделал еще один глоток. – Чего она не знает, так это того, что секрет ухаживания за Шторм заключается в том, чтобы говорить шепотом.
– То есть?
Шен игриво прижал палец к губам.
– Попробуй, – предложила Роза, – может быть, это сработает и на мне.
Шен засмеялся, обнажив жемчужные зубы:
– Хорошо, принцесса. – Он наклонился к ней, его дыхание опалило ее щеку. – Цок-цок-цок.
Роза фыркнула:
– Цок-цок-цок? Это какого-то рода глупое заклинание?
– Только если ты называешь хорошую езду заклинанием. Но это не более чем годы тренировок. Шторм знает, что, когда она слышит эти слова, пора уходить.
– Она, должно быть, сильно тебе доверяет.
– Я никогда не давал ей повода думать иначе.
– Что ж, значит, мы нашли разницу между мной и Шторм.
– Я знаю еще несколько. – Он поднял палец к ее щеке. – Орта подарила тебе веснушки, принцесса.
Роза быстро сглотнула:
– Не помню, когда я в последний раз смотрелась в зеркало.
– Они красивые, – сказал он, мягко проводя по лицу Розы пальцем, – похожи на созвездия.