Мама ждала меня на кухне. Она не могла знать, что я приеду, но я видел, что она понимает, что произошло. Я бросил рюкзак на пол, сел за стол и подпер ладонями подбородок. Рассказать ей о собаке и тоннеле? Или она и об этом уже знает? А сама она видела когда-нибудь ту собаку? Бывала в тоннеле? Это что, то самое место, которое проходишь, чтобы попасть в страну, где знаки и приметы уже совсем не те простые вещи, какими они выглядят тут? Я поднял глаза. Мамин взгляд был устремлен прямо на меня, и мне стало не по себе. Я открыл было рот, но она приложила палец к губам и отрицательно качнула головой.
Я откашлялся и сказал:
– Мистер Эванс выгнал меня.
– Я знаю, – сказала мама.
– Я знаю, что ты знаешь, – сказал я.
Я не стал рассказывать про то, что Диккенс едва не застрелил Спайка, приняв его за меня, а просто сказал:
– Ерунда, в общем, получилась.
Мама встала, поставила чайник на огонь и сказала:
– Чашка чая нам обоим сейчас не повредит.
– Мне кажется, лучше выпить чего-нибудь покрепче.
Я вытащил из холодильника бутылку пива, и в этот момент в дверях появился отец со здоровенным кочаном капусты в руках. Он положил кочан на стол, взглянул на рюкзак на полу и, вздохнув, пробормотал:
– Что, опять?
Я кивнул.
– Эх, Эллиот…
– Хочешь пива? – Я протянул ему бутылку.
– Ладно, давай.
Мы расселись вокруг кухонного стола, и я попытался объяснить родителям, что вовсе не хотел уходить от мистера Эванса. Он считал меня хорошим работником, но что было делать, ведь Спайк – мой друг!
– Ничего себе друг! Совсем никудышный… Тебе следовало бросить его много лет назад! Он всегда плохо на тебя влиял.
– Да, но друг…
– Знаю, знаю. Но, понимаешь, сын, иногда стоит и о себе подумать…
– А иногда стоит защитить друга.
Против этого им нечего было возразить, так что я откинулся на спинку стула, хорошенько глотнул холодного пива и уже было открыл рот, чтобы рассказать про встречу с собакой без головы, но быстро закрыл его. Незачем зря болтать, есть вещи, о которых не говорят. Я подхватил рюкзак и отправился к себе. Лежа в кровати, я слышал, как мама с папой гремят на кухне посудой, прибирая ее на ночь. Я закрыл глаза и позволил дню скатиться с пригорка в темноту. Дом щелкал и потрескивал, кошка неслышно прошла по коридору мимо моей комнаты, кровать скрипнула. Мир успокаивался на ночь, и я почувствовал, как моя кровь замедлила свой бег и на меня, как занавес, спустилась сверху тишина.
Глава 28
Я помню, что было дальше. Память моя ясна. Я мог бы заглянуть в нее – и сквозь все завихрения и водовороты увидеть дно. И разглядеть плывущих рыб и дым, плывущий вдоль по течению моих мыслей. Точно, именно такое было чувство: дым вплетался в мои мысли, закручивал их в кольцо, душил, так что высказать их я не мог.
На следующий день после того, как я уехал с фермы, а Спайк сбежал в неизвестном направлении, я позвонил Поллоку. Я рассказал ему, что произошло, а он проворчал, что мне следовало проинформировать его об этом раньше. На это я возразил, что, судя по тому, как лихо он облажался в прошлый раз, день раньше или позже все равно ничего не изменит, так какого черта я должен был напрягаться и звонить ему раньше. Видимо, он понял меня, хотя кто его разберет. Он казался подавленным, а когда я спросил, знает ли он, где сейчас Диккенс, Поллок ответил так:
– Мы нашли его машину в Бристоле. Заднее стекло пробито, на сиденье кровь. Но его в машине не было.
– Вы гений, Шерлок, – сказал я. – Что-нибудь еще?
– Я бы не беспокоился, – сказал он.
– Действительно, с чего мне беспокоиться? Вот только я каждую минуту боюсь в штаны наложить от страха.
– Да он сбежал.
– Сбежал? Вы уверены? Кажется, я уже это слышал. И куда же он сбежал на этот раз?
– В Испанию.
– Куда-куда?
– В Испанию. У него там дружки. К тому же я знаю, что у него есть парочка фальшивых паспортов. – В горле у Поллока свистнуло, как будто его проткнули.
– А вы уверены, что он в Испании?
– На девяносто девять процентов, – сказал он.
– То есть существует один процент вероятности, что он объявится сегодня дома у меня ночью, чтобы выколоть мне вилкой глаза?
– Думаю, Эллиот, что тебе не следует волноваться. Мы держим под контролем все порты, аэропорты, вокзалы – ему из страны не выбраться.
– Постойте, но вы только что сказали, что на девяносто девять процентов уверены, что он уже покинул на фиг страну, к чертовой матери!