Выбрать главу

Ветер был попутный, а окружающий пейзаж велико­лепен. Воды Нила, который древние называли отцом всех рек, текли у нас под ногами; его волны, покачива­вшие нашу лодку, омывали прежде руины Фив и Фил; мужчины, следовавшие вдоль его берегов, были одеты так же, как во времена Исмаила, а женщины — как во времена Агари; так что нам ни минуты не приходилось скучать, а пояснения Сулейман-бея и г-на Мсары при­давали окружающему еще большую поэтичность. Из своих французских пристрастий г-н Сельв сохранил любовь к охоте; я задал ему несколько вопросов о живот­ных, которых он встречал во время своих охотничьих поездок, а в особенности о крокодилах, в поисках кото­рых он поднимался выше первого порога.

Крокодилы никогда не спускаются в Нижний Египет, и, чтобы встретить их, нужно подняться до Дендеры: в самые жаркие дни, когда уровень воды в Ниле очень низок, крокодилы охотно выбираются из реки, чтобы погреться на солнце; однако, прежде чем доставить себе подобное удовольствие, они принимают меры предосто­рожности, свидетельствующие о том, что эти животные прекрасно понимают, какой опасности они себя подвер­гают, покидая свою стихию и вторгаясь в нашу; обычно их можно увидеть на песчаных отмелях, открывающихся в ту пору, когда вода в Ниле убывает: они лежат непо­движно, словно стволы деревьев, и почти всегда окру­жены крупными птицами, явно находящимися с ними в самых дружеских отношениях; в число этих птиц входит и один из ближайших друзей крокодила — пеликан; пеликан для крокодила то же, что цапля из Понтийских болот — для буйвола и коровы: странный спутник, чью привязанность невозможно объяснить.

Когда крокодил не находит себе уединенного островка, где можно погреться в лучах солнца, он отваживается вылезти на берег, но не удаляется от реки больше чем на пять-шесть шагов и, заслышав малейший шум, снова погружается в нее. Именно в этом случае пеликан, наде­ленный очень тонким слухом, оказывает другу огромную помощь: он взлетает, хлопая крыльями и испуская гром­кие крики, и таким образом предупреждает об опасности крокодила, который в один прыжок погружается в реку. Впрочем, поскольку это животное сплошь покрыто чрез­вычайно твердым панцирем и уязвимы у него лишь небольшие участки под конечностями, то, даже прибли­зившись к нему на расстояние ружейного выстрела, редко кто оказывается достаточно удачлив, чтобы всадить ему пулю в то место, где отсутствует эта природная броня.

Тем не менее в Дендере во времена Египетской экс­педиции жил один кашиф, чрезвычайно любивший охо­титься на крокодилов; он распознавал места их выхода на берег, как наши браконьеры распознают места, где пробегают зайцы и косули, и иногда, укрытый водорос­лями или пальмовыми листьями, целые дни проводил в засаде, подстерегая эту редкостную добычу; таким обра­зом кашиф убил семь или восемь крокодилов весьма вну­шительных размеров и водрузил их на крышу своего дома, так что издали они напоминали артиллерийскую батарею; впрочем, этот странный обман зрения был единственной выгодой, какую кашиф извлекал из этой охоты, в которой с ним ни разу не произошло никаких происшествий, зато ему неоднократно приходилось видеть, как крокодил убегает от человека.

После восхитительного плавания, продолжавшегося два часа, мы сошли на берег против пирамид Саккары. Они древнее по возрасту и потому хуже сохранились, чем пирамиды Гизы: их очертания приобрели неправильную форму; у одних пирамид ступени совсем невысокие, у других же подъем к вершине состоит всего лишь из десяти огромных ступеней, сооруженных явно для вели­канов; земля у основания пирамид усыпана костями; достаточно лишь слегка разгрести песок ногой или рукой, чтобы обнаружить остатки мумий, пеленальные бинты, головные повязки, фигурки богов, скарабеев и осколки цветного стекла. Под землей здесь находятся гигантские катакомбы, где покоятся обитатели древнего Мемфиса, некрополем которого был весь этот берег Нила.