Зимин кивнул, решительно снял пиджак, бросил его на кресло и вышел из комнаты. Так, включить чайник, что у нас есть в холодильнике? Понятно, ничего! Он вернулся, схватил пиджак и строго произнёс:
- Лежи, никуда не ходи, я быстро. Где ключи?
- Там, на столике, - раздалось тихое и удивлённое. - А ты куда?
- Скоро буду.
Он вернулся через полчаса, удовлетворённо заметив, что она так и лежит под пледом, чашка почти пустая, а румянец не стал ярче. Вскоре на кухне шипело исходящее соками мясо, дымились чашки с чаем, на столе появились нарезанные тоненькими ломтиками лимон, сыр, колбаса. В этот момент в дверях появилась Катя, шмыгая носом и кутаясь в плед.
- Ты чего встала? Живо в постель! Не хватало ещё осложнений! Ты температуру когда меряла?
- Недавно, у меня нет температуры.
- «Нормальная» надо говорить, понятно? Садись к столу, только тапочки обуй, чтобы хуже не стало.
Через несколько минут перед Катей появилась тарелка с мясом и зелёным горошком, чашка с горячим чаем и маленькая пиала с малиновым вареньем. Она молча глядела на стол и старалась не смотреть в глаза тому, кто заботился о ней просто так, потому что сам захотел этого. Он мельком взглянул на неё и тихо сказал:
- Кать, ешь давай! Тебе не только о себе думать надо, но и о малыше.
Она ещё ниже наклонила голову и шёпотом произнесла:
- Нет никакого малыша.
Зимин медленно поднял голову, с трудом проглотив кусочек стейка, и со страхом посмотрел в её бледное лицо.
- Как нет? Катерина, не молчи! Лучше расскажи мне сама, чем я узнаю правду от кого-то!
Он строго уставился на неё и опять всё так же опасно прищурился. Катя вдруг вздрогнула и заплакала. Слёзы часто текли по её лицу, но она молча смотрела на свою тарелку, не всхлипывая и не произнося ни слова.
Зимин сорвался с места и в одно мгновение оказался у её стула, опустившись на колени и прижимая её к себе:
- Ну, ну, что ты? Не плачь, всё будет хорошо. Мало ли что случилось, всё пройдет, всё забудется. Ну, что ты? Всё, всё, не плачь. Только не молчи, скажи мне что-нибудь, тебе станет легче. Ну, что произошло?
Катя повернула голову и, всхлипнув, тихо проговорила:
- Прости меня, Серёжа, но я... я обманула тебя. Я использовала тебя в своих целях. Прости.
Зимин оторвался от неё и устрашающе спокойным голосом произнёс:
- Вот как? И в чём был твой обман?
Катя глубоко вдохнула и выпалила:
- Я журналист, мне надо было написать статью о будущих мамах и их занятиях в этой школе «Две полоски». А я не хотела, чтобы мне рассказывали сказки, и решила сама стать мамой и позаниматься там. Моя сестра мне выписку сделала, будто я... Но занятия были совместные с мужьями, а у меня нет мужа, и я решила, что... а ты согласился так сразу. А потом мне было стыдно признаться и я... а потом... вот.
Зимин улыбался и смотрел ей в глаза, вытянув губы трубочкой, чтобы не рассмеяться в голос.
- Та-а-ак, - протянул он. - Чего я ещё не знаю?
Катя вытерла слёзы и тихо прошептала:
- Я никогда не была беременной. И никогда не была... Замужем не была.
Сергей прижал её к себе и уверенно произнёс:
- Не беда. Будешь! И чтобы не менять привычек и мужей, замуж ты пойдёшь за меня и как можно скорее. Мне, знаешь ли, очень понравилась идея посещения занятий в этой школе. Правда, для этого нам придётся изменить кое-что в нашей жизни.
С этими словами он подхватил Катю на руки и пошёл в комнату, где аккуратно положил девушку на диван и с улыбкой произнес:
- Ты готова посещать занятия в школе «Две полоски» вместе с мужем? Если да, то даю слово, что мы появимся там очень скоро...
...Катя повернулась на бок и потянула за собой руку спящего мужа, которая тут же обняла уже хорошо выступающий животик.
- Ты чего не спишь? Ворочаешься туда-сюда.
Будущая мамочка счастливо улыбнулась и поднесла мужскую ладонь к лицу, потеревшись о неё носом:
- Серёж, а поедем сегодня в бассейн? Так поплавать хочется...
- Ещё что? Сразу говори, а то знаю я твои планы. Сначала бассейн, а потом окажется - и к сестре заехать надо, и в редакцию заглянуть. А потом будешь жаловаться, что устала и спать хочешь.