— Кажется, я нашла еще один школьный сундук. Он… почти как у меня, только… искрит.
— Магический, что ли? — Петунья как могла быстро выбиралась из-за стопок старых книг, которые они обе решили отнести Снейпу.
— Я не могу его открыть. Может, ты?
— Да я вижу-то его, только когда ты трогаешь. И я не хочу, чтобы он меня тоже долбанул, как тебя. Больно?
— Да… ничего, терпимо.
— Мазохисты вы все.
— Кто?
Петунья вздохнула.
— Я тебе потом книжку дам почитать. По психологии. Давай, что ли, палочку свою тащи…
— Так нам же нельзя…
— Да ладно? И как это ты зимой об этом забыла? Нет, у тебя действительно что-то с головой, сестричка.
— Пожалуй, ты права. Ладно, я за палочкой.
— А я глаза закрою, если хочешь. Или отвернусь. Это же будет не «на виду у магглов»?
Лили хихикнула и быстро сбежала по старым ступенькам.
— И какими чарами он может быть закрыт? — спросила Петунья, когда сундук не отреагировал ни на одно из заклинаний Лили. — В то, что ты двоечница, я не верю.
— Хоть на этом спасибо… Ну, есть еще, — Лили припомнила свое недавнее чтение. — Чары крови. Это Темная магия, и я как-то…
— То есть у ваших противоборствующих сторон еще и оружие у каждой свое? Светлым — светлое, темным — темное?
— Да ты что! Мы изучаем только светлую магию…
— Все? — спросила Петунья так, что у Лили пропал дар речи. Зато снова заработала голова.
— Это что же получается? — ахнула она. — Светлые заклинания знают и учат все, а темные — только эти… которые темные, а значит…
— Значит, светлые против них почти безоружны, — закончила за нее сестра.
— Так не может быть!
— Или может.
— Мамочки-и-и… В Америку, и как можно быстрей.
— Надеюсь, ты никому из своих еще не написала о своем отъезде?
— Конечно, нет!
Обе сестры вздохнули. Лили с грустью, а Петунья — с облегчением.
— Я понимаю…
— Но сперва мы откроем сундук! — Лили прикусила губу и подняла палочку, нацелив ее на свою ладонь. — Секо!..
Кровь капнула раз, другой... Замок тихо щелкнул, а крышка сама медленно приподнялась, открывая "несметные сокровища" в виде аккуратных стопок книг и свитков. А, нет, кажется, еще пузырьки какие-то...
— Вот это да-а-а… Крутая штука ваша кровная магия, — произнесла Петунья, осторожно принимая из рук сестры очередную тетрадь. В сундуке Мелиссы Хейзер Прюэтт, как значилось на многочисленных свитках, нашлось много интересного. Даже ее дневник. Правда чернила сильно выцвели и читать оказалось не так чтоб легко. Но они разобрали уже немало страниц к тому времени, как их позвали обедать.
— Мама, имя Мелисса Хейзер тебе ни о чем не говорит? — осторожно спросила Лили.
— Почему не говорит? — удивилась мисс Эванс. — Это моя бабушка. Правда, я ее не очень хорошо помню, она очень старой была, а я совсем маленькая…
— Ее фамилия была Прюэтт?
— Да, а что?
— Это фамилия одного из волшебных родов.
— Думаешь, мы их родственники?
— Что тут думать, если мы нашли школьный сундук моей, как оказалось, прабабушки? Они и есть. Значит, твоя мама… Она отказалась от тебя, потому что ты — сквиб? Или это бабушка от нее… Поэтому у нас нет ни бабушек, ни дедушек? Тогда почему их вещи на чердаке? А как же папины родители?
— Или это не наш сундук, а был в этом доме, когда вы переезжали, ну… когда нас еще не было?
Миссис Эванс только успевала переводить взгляд с одной дочери на другую.
— Ага, а фамилия совпала случайно.
— Ой, точно. Мама?
— Я… Бабушку почти не помню, а моя мама… ваша бабушка просто рано умерла. Она всегда была очень болезненной.
— Что-то не нравится мне это все, — нахмурилась Лили.
— Мне тоже. Ладно, тем больше причин эмигрировать и не возвращаться.
— Но, — вмешалась миссис Эванс, — мы с отцом хотели оставить этот дом за собой. Мало ли…
— Если что-то продать, то потом проще что-то купить.
— Да кому ты продашь в такое время, тем более в нашем городке? Снейпу, что ли?
— Не смешно… Но ты права. И да, надо будет ему старые книги отнести — пусть продаст, если время будет. Или себе оставит. Мы точно не успеем, а так хоть добро не пропадет, мама, ты же согласна?
— Вы уже, я смотрю, сами все решили. Нет, я не возражаю...
— Мам, ты что… мы спросили бы тебя, обязательно!
— Ладно, относите.
— Завтра. Сегодня еще почитаем бабушкин дневник. У нее там много чего интересного!
* * *
— Это ужасно!
— Да не настолько, не преувеличивай. Это называется ком-про-мат. Но… вообще я согласна, и правда ужас. Как только его к детям-то допустили?
— И не говори. У меня уже волосы дыбом…
— Да уж. А я еще, дура, тебе завидовала.
— Я не меньше дура, что гордилась.
— Слушай… А ты приятеля своего вытащить не хочешь?