— Ну простите, Ваше Высочество, — пробурчал Антон Винник. — Мы уж, народ простой, спать на холодном и грязном полу не приучены. Как ты вообще можешь спать в таком месте?
Анжелика нервно хихикнула:
— Поверь, мне приходилось спать и в местах похуже, так что этим меня не спугнуть, — она указала на калюжку ржавой воды, которая образовалась совсем недавно. Одна с труб над ними протекала.
Антон и Исмаилов молча за ней наблюдали. Она снова уснула на холодном грязном полу, но через несколько минут резко открыла глаза.
— Что?! — спросил Винник, заметив ее взгляд на себе.
— Вы на меня пялитесь! — ответила длинноволосая. — И я не могу уснуть.
— Ну давай тогда ты не будешь спать, если не можешь, — предложил Исмаилов.
«Гениально б*ять!» — пронеслось в голове АРТэ.
В эту минуту за дверью раздались шаги по коридору и голоса. Дверь в камеру открылась, и на пороге появилось четверо огромезных мужиков в черных костюмах. Двое из них схватили Антона и Тимура и вывели из комнаты в коридор.
Анжелика даже дёрнуться не успела, как ее схватили за руки и поставили на колени. Подняв голову, она увидела перед собой Пахомова.
Казалось странным то, что она все еще жива.
Всего лишь мгновение она стояла на коленях, вдыхая сырость подвала и мысленно готовясь к смерти, но… Её подняли на ноги и отпустили.
— Пойдем, — Пахомов жестом велел ей следовать за собой.
Она кивнула и пошла следом.
Стуча каблуками по лестнице и прислушиваясь к эху собственных шагов, Пахомов вошел в свой кабинет, и, подождав, пока войдет девушка и еще один шакал, закрыл двери. Он щелкнул включатель, и свет загорелся.
Но еще до того, как зажглись все три лампочки, гораздо яркие огоньки вспыхнули в голове Анжелики. Острая боль в шее — и она снова погрузилась в холодную темноту. Нет, это был не удар по голове, ее что-то укололо.
— Проснулась? — Пахомов сидел на диване, закинув ногу на ногу, и чуть наклонившись вперед.
Анжелика застонала. Ее выдало взволнованное нервное дыхание. Девушка сразу же попыталась встать, но напрасно. Ее руки наручниками приковали к ручкам кресла. Прищурившись, АРТэ начала смотреть на Пахомова.
— Моя дорогая АРТэ… — он остановился, чтобы собраться с мыслями. — Не понимаю, как ты даже в такой ситуации можешь оставаться спокойной. Абсолютно спокойная… Хотя это не важно, не имеет значение. Так ведь? Ты уже сделала выбор, ты пошла против меня. Против своего начальника!
— Я всего лишь высказала свое мнение, — чувствуя тошноту, она повернула голову в сторону. — Что за хрень вы мне вкололи?
«Неужели испытывают новый вирус?»
— Извини меня, моя дорогая АРТэ, просто ты бы снова попыталась убежать. А ты же знаешь, как я не люблю, когда от меня кто-то сбегает. Ведь знаешь, дорогая АРТэ?.. Не волнуйся, это всего лишь обычный препарат… он тебя не убьет. Да и ты всего-то на пару минут потеряла сознание.
— Пару минут?! — ее голова запрокинулась назад, внутренне борясь с действием наркоты.
«Пару минут… Каких пару минут, мать вашу?! Сейчас же утро!»
Она посмотрела в окно. Рассвет…
— Ну немножко ошиблись с дозой, но это не смертельно, — Пахомов вздохнул. Внешне оставаясь спокойным, с несчастным видом он ждал, пока она прекратит бороться против действия наркотиков. Ну теперь она точно не убежит от него. — Ты не сердишься на меня, дорогая АРТэ?
— О нет! — Анжелике показалось, что она вот-вот сойдет с ума. Остатки здравого смысла потихоньку покидали ее. — Так почему я ЕЩЕ жива?
— Я не хочу твоей смерти, дорогая АРТэ…
— Это не единственная причина, — она снова дернула руками. — Вы же знаете, какая я любопытная.
Пахомов упрямо сжал рот.
— Почему я ЕЩЕ жива?
— Да потому, что я не посмею убить собственного ребенка! — Пахомов вскочил с дивана и направился к девушке. Он-то остатки здравого смысла уже потерял. И очень давно.
— Что?!
— Да, дорогая АРТэ, да! — кричал он, мучимый отчаянием. — Я твой отец, а ты моя дочь! Вот и вся причина! Довольна?! Ты довольна?! — рыдая, он сжал руки на ее горле.
Девушка закрыла глаза. Она была беспомощной в этой ситуации. Да и наркотики сильно ослабили ее.
— Н-н-нен-над-до п-п-прош-шу, — прохрипела девушка, сжав пальцы в кулачки. По щекам покатились солёные слезы.
Пахомов отскочил от нее, словно от огня. И схватившись руками за голову, начал что-то бубнить себе под нос. В таком состоянии он выбежал с кабинета, оставив Анжелику наедине с только что раскрытой тайной.