— Успокоилась? — спросила Лаврентиева.
Длинноволосая решительно закивала головой и с трудом заставила себя улыбнуться уголками губ.
После того, как она рассказала им о том, что произошло около разлома, ей и вправду стало легче. Но факт оставался фактом — она убила родного отца, которого у нее не было всю жизнь, а не успев она его обрести, как сразу же потеряла.
— Пойдем, — Миглина потянула ее за руку, вырывая с раздумий.
— Куда?! — удивилась бывшая агентка «Кобры», вздрогнув от чьего-то прикосновения к руке. Поставив стакан на стол, она стала ждать ответа.
— Куда-куда. Умыться тебе надо и переодеться! Грязная же вся… о Господи! Это что, кровь?! У нее кровь на руках и затылке!
Анжелика хихикнула и согласно кивнула. И после этого Екатерина повела ее приводить себя в порядок.
Что же на счет вируса, спросите Вы.
Его уничтожили… точнее уничтожили те компоненты, при смешивании которых должен появится был вирус. На лабораторию Анжелика повесила огромный замок, а ключи при всех выбросила в озеро. Вот только никто не знал, что дубликат весит у нее на шее, вместе с еще одним медальоном — красивым золотым фениксом — первым подарком от Пахомова, который она не снимает уже больше пяти лет,… да и не снимет.
Пускай Пахомов воспитывал ее последние пять лет не как дочь, а как агентку. Она жила у него…, но что за жизнь это была. Каждый взгляд, каждый шаг, каждое сказанное слово под надзором. Всё определенно и ограничено, не дай Бог заговорить с кем-нибудь посторонним, никто не должен был приближаться к тринадцатилетней Анжелике, потому что может оказаться замечен в неподобающих связях.
Говорить без разрешения нельзя. Молчать и слушать, слушать и молчать. Казалось, без разрешения даже думать нельзя было. Все под контролем Пахомова, даже мысли.
Она знала, что именно должна думать и чувствовать. Даже выход во двор с кем-то из шакалов (именно в 13 лет АРТэ так их назвала), точно она сама не способна нормально погулять в саду, подышать свежим воздухом.
Все изменилось в шестнадцать лет. Пахомов решил, что пора девушке увидеть мир, и он начал организовывать для нее путешествия по разным странам с посещением важных и влиятельных людей. И он всегда представлял ее другим людям как свою племянницу, которая осталась сиротой из-за смерти родителей в автокатастрофе.
Во время поездок ей было не раз указано на невозможность иметь собственного мнения, и постепенно АРТэ начала к этому привыкать.
***
Антон и Александра остались в комнате одни, но никто не решался заговорить.
Вдох. Выдох. Сделав несколько шагов в сторону, Антон крепко сжал ладонь и направился к девушке, по пути захватив свой телефон с тумбочки.
— Т. ты почему еще не собираешься уезжать? — запинаясь спросил он, медленно присаживаясь на одну кровать рядом с Лаврентевой.
— Это тебя так волнует? — она странно покосилась, видимо, не ожидая, что они все же заговорят.
— Просто… почти все уже поспешили сбежать с этой… хм, с этой тюрьмы, — ответил Антон, пряча свой телефон в карман толстовки.
— Ну я тоже скоро поспешу сбежать с этой «тюрьмы», — быстро сказала Саша, отведя взгляд в сторону. — Просто дома меня никто не ждет. Кошек и псов нету, рыбок — тоже.
— У меня тоже никого нет, — Антон немного отодвинулся от девушки и, накинув на голову капюшон своей зеленой толстовки, встал с дивана. — Поехали? Я уже такси вызвал.
Пару секунд парень ждал ответа. Но нет. Лаврентева молчала.
— Саша, идем, — повторил Антон.
Александра удивленно устремила свой взгляд карих глаз на парня. Ее усталые глаза выражали грусть и печаль.
— А с АРТэ попрощаться?
— Ну… боюсь — ты опоздала.
— Почему?
— Тимур видел, как она быстро собирала деньги, драгоценности и документы в черную сумку, а потом заперла кабинет и поспешила смыться со всем добром на своем мотоцикле.
— Она даже с нами не попрощалась… — грустно заметила Александра.
— Она просто захотела как можно скорее начать новую жизнь… Где-нибудь на собственном острове с кучей денег и бриллиантиков за спиной. Эх. Сколько же там денег. Вот повезет же кому-то…
— Антон!
— Ну, а сама подумай, все в неё. Нет бы нам моральный ущерб возместить. Она же нас сюда и притащила.
Александра задумалась, а потом резко вскочила с дивана, подошла к Антону и решительно поцеловала его в губы.
— Это возместит твой «моральный ущерб»? — тихо спросила она, отстранившись.
— Вполне, — и Антон притянул девушку к себе, нежно целуя в губы.
***
Впервые за долгое время АРТэ почувствовала покой на душе, в голове не было ни единой мысли. Впервые за долгое время она чувствовала себя ни от кого не зависимой, свободной, чувствовала вкус жизни.
Вбежав в аэропорт, девушка оглядела уже такое знакомое ей помещение.
«Так… вон там на кассе работает моя знакомая… Элина, кажется», — светловолосая посмотрела в сторону одного из столиков. — «Ох, ни фига себе какая длинная очередь! Это чё всем так приспичило сегодня куда-то лететь? Чё им в Москве не сидится?»
Анжелика подошла к ряду кресел и, положив сумку на одно из них, сама уселась на соседнее.
«Почему я сейчас одна?» — пронеслась мысль в ее голове, когда мимо прошли влюбленные парень и девушка.
Ответ на свой же вопрос Анжелика знала.
Она всегда была заносчивой и ревнивой. У нее был сложный характер, с детства наделена умом и способностью замечать даже самые маленькие детали.
«Ты прирожденный агент!» — говорил ей Пахомов.
При воспоминаниях о нем внутри все начало дрожать, по телу прошел холодок. Кровь в висках пульсировала, в горле пересохло.
— Может надо наведаться к психологу? — спросила саму себя Анжелика и снова начала наблюдать за прохожими, но вдруг…
— Анжелика! — кто-то позвал ее.
Девушка узнала этот голос, и сразу же обернулась.