Путь был свободен. И я выскочил из кабинки. Бросив взгляд в большое зеркало раздевалки, на ходу нацепил бороду. Большевата, но сойдет.
– Санта, ты всегда был в моем сердце! – донеслось из четвертой кабинки, пока я бежал к своему трону.
В деревушке Санты меня ждал Бенни. Он должен был играть сегодня самую опасную и рискованную роль. Следующие десять минут Бенни предстояло прикидываться менеджером-стажером «Мэйсис» и говорить родителям, что у Санты на этом этаже перерыв на туалет и им стоит обратиться к другому Санте со второго этажа. У него даже не было бейджика – лишь папка-планшет и суровая физиономия. («Если у тебя в руках планшет, тебе никогда не скажут «нет», – уверил он меня. – С помощью этой штуки я смог попасть за кулисы к Адель, что уж говорить об этой Санта-пантомиме».)
Я пошарил под санями Санты и схватил колпак. Зеркала поблизости не было, поэтому я использовал мобильный, чтобы привести себя в полный порядок. И настолько увлекся, что заметил маленького мальчика, только когда он сказал:
– Санта, зачем ты делаешь селфи?
– Заскучал, пока ждал тебя, – ответил я, размышляя: «Как ты прошмыгнул мимо Бенни, мелкий?»
Ответ: детям плевать на папки-планшеты.
Мальчишка без колебаний забрался мне на колени.
Ладно. Сделаем это.
– Как тебя зовут? – спросил я.
– Макс.
– Ты шалил в этом году или был послушным?
В его глазах отразились мысленные расчеты.
– Был послушным, – решительно заявил он, просчитав, какой ответ приведет к подаркам.
– Хорошо. Это все, что мне нужно знать. Счастливого Рождества!
Макс, однако, не шевельнулся.
– Таннер из моего класса говорит, что ты не настоящий.
– Но я же здесь, прямо перед тобой, – заметил я. Нет, неправильно это как-то. Пусть я не солгал, но уклонился от прямого ответа. Макс заслуживал лучшего.
– Послушай, Макс. Очень тебя прошу, запомни одну вещь: важно не то, живу ли я на самом деле на Северном полюсе и приношу ли тебе подарки на Рождество. Такие люди, как Таннер, сейчас говорят тебе, что я – выдумка, а когда ты повзрослеешь, назовут выдумкой другие вещи. Знаешь, как отвечай на это? «И что?» Прямо так им и говори. Поскольку в конце дня не важно, правдива история или нет. Важно то, сколько чувств ты в нее вложил. Сколько любви. И если выдумка оживает, значит, кто-то оживил ее для тебя. А на это требуется много времени и сил. И, да, придет время, когда ты увидишь: эта история – вымысел. Но намерения того, кто делал ее для тебя правдивой, – искренние. Как и его любовь.
Глаза Макса заблестели. Моргнув, он спросил:
– А как же подарки?
– Ты получишь их. От любящих тебя людей. Такие подарки намного ценнее тех, которые приносит какой-то своенравный чел с оленем в упряжке.
Максу, похоже, услышанное понравилось.
Как и стоявшей за ним девушке.
Я настолько сосредоточился на Максе, что не заметил появления Лили.
– Привет, – сказал я.
Она убрала Джои, записную книжку и подарочную карту «Мэйсис» на 12,21 доллара в сумку и держала в руках только открытку с моим поздравлением из двух слов:
«Счастливой годовщины!»
– А теперь беги, – шепнул я Максу.
Он понял намек и пошел к Бенни, горящему желанием выпроводить мальца к родителям.
– Привет, – сказала Лили.
– Привет, – ответил я.
– Ты нарядился Сантой.
– Тебя не проведешь, да?
– Нарядился так для меня.
– Скажем так: такого бы никогда не произошло, не встреть я тебя.
Лили с усмешкой достала мобильный.
– Прости, но я просто обязана это сделать.
Она сфотографировала меня. Но это я хотел сделать снимок – не себя в костюме Санты, а Лили, увидевшую меня в костюме Санты. У нее такое лицо, будто она верит в то, что я – настоящий Санта Клаус.
– Счастливой годовщины! – повторил я вслух свое поздравление.
– И тебе.
– Иди сюда. У нас мало времени. Глядишь, еще какой-нибудь умник проскочит мимо Бенни.
– Я не сяду тебе на колени.
Я похлопал по скамейке в санях.
– Тут достаточно места для двоих.
Лили положила сумку и села рядом со мной. Она еще не отдышалась от беготни по городу.
– Итак, – произнес я, – расскажи мне, как прожила этот год.
В ответ Лили расплакалась.
Я этого не ожидал, но и не удивился. Знал, что она прячет слезы в душе, но не знал, даст ли она им пролиться. Повезло, что у Санты такой мягкий костюм. Тем уютнее Лили, которую я притянул к себе и обнял.
– Все хорошо, – утешал ее я.
Она покачала головой:
– Нет, не хорошо.
Я обнял ее подбородок ладонью. Заставил посмотреть мне в глаза.
– Я имею в виду: все хорошо, даже если что-то не хорошо.
– Оу. Ладно.