— Что будем делать божественная, — поинтересовался я.
— Ну, думаю, что это дело не совсем нам по зубам и я бы обратилась в Ночную стражу. Парни там надежные, хоть и склонные к приему алкогольных напитков. Подозреваю, что самим нам с этим делом не справится. Так что я сейчас отправлю записку декану.
— А мы же спокойно посидим тут, подождем результатов арестов, — с надеждой в голоске спросил я. Тащится куда-то на ночь глядя мне совсем не хотелось. Раз еды тетушки брать в рот не стоит. Мотнемся к Генриху, закажем что-нить на зубок?
— На зубок ли?
— Хорошо, хорошо, проницательнейшая, на все зубки.
— Нет, мы проконтролируем процесс, давненько у нас е было в практике ничего по-настоящему опасного.
— Э э э. А стоит ли рисковать своей шкурой. Дурностаи ее очень ценят и любят.
— И да, Генрих со мной полностью согласен, он тоже хочет выйти проветриться, взбодриться.
Двое против одного, и мне пришлось подчиниться. В ожидании Генриха я даже сочинил балладу о нашей тяжкой стезе на ниве охраны правопорядка. От этой песни польются слезы даже у самого черствого человека:
Пусть град и морозы
Метели и пурга
Туман над рекою
И служба трудна.
Стоим мы на страже
И ночью и днем
А вы все идете
Привычным путем.
Мы в голод и холод
Все бдим и следим
Пусть город в покое
Для нас он один.
Да мы детективы
Все в наших руках.
Вы дремлете сладко
Ведь мы на ногах.
Все кончилось тем, что часов в одиннадцать мы приблизились к фабрике. Похоже о нашем визите кто то уже прознал. Полно кротов в силовых структурах у преступного мира. Фигура в черном плаще оттдавала приказания громким голосом:
— Всем все сжечь и уходите в город.
— А ну стоять на месте и бояться. Вы арестованы. Сейчас сюда прибудут повозки, запряженные тяжеловозами и отвезут вас в местную тюрьму, — из кустов поднялся Генрих.
Нет конечно, это был очень смелый поступок, но на мой взгляд несколько поспешный следовало дождаться подкрепления. К чему рисковать, когда можно просто подождать. Но нас заметили, фигура в плаще отдала очередной противозаконный приказ, ликвидировать ненужную помеху (это о нас если кто не понял намёка), а сама скрылась в ночи. Нас окружала толпа вооруженных, и судя во всему настроенных не очень дружелюбно настроенных, личностей. Вечер перестал быть томным. В руках у преступных элементов появилось холодное оружие.
О, что тут было делать среди нас молодая и хрупкая женщина, старик — калека. Вы же помните тот факт, что Генрих постоянно ходил с палочкой. Оставались только мои когти и клыки. Я был уже готов погибнуть в неравной схватке, как неожиданно Генрих подбросил свою тросточку вверх, направил ее в сторону нападавших и видимо нажал какую то кнопку. Трость, точнее футляр прилетал кому-то в лоб, а в руках у нашего знакомого оказался клинок, которым он тут же уколол стоявшего слишком близко бандита. Тот ойкнул и упал на землю. Судя по его дальнейшему молчанию клинок вошел куда надо. Все было проделано настолько молниеносно, что никто ничего не понял.
Анойя перед тем как обнажить свою шпагу запустила в нападавших две мешочка, в воздухе поплыл запах жгучего перца, а двое мужчин присели на корточки, тщательно протирая глаза. На время они не будут мешать нам, хоть возможно и будут излишне раздражены. Я тоже был не промах в этой схватке. Ловко подпрыгнув, я вцепился в правую руку одного из нападавших и сильно сжал челюсти. Оставалось надеяться на две вещи, что он следует правилам гигиены, не хотелось бы получить пищевое отравление и то что он правша, было бы глупо рисковать зазря. Ведь зубы дурностаев это страшная вещь, смертельно опасная при умелом применении.
Нападавшие остановились, встреченные нашим внезапным напором и только один, видимо на остатках адреналина, бросился вперед с обнаженным клинком. Но его встретил Генрих и после короткой стычки нахал остался лежать на земле, а в левой руке у Генриха появился трофейный кинжал. В умных книгах его называют дагой. Стало ясно что он основная наша боевая сила, а ведь на первый взгляд было не сказать, что он такой… Крутой, одним словом.