Сэм почему-то отшатнулся, а кристалл, живой, сияющий, полыхающий, ударился об пол пещеры почти бесшумно — и тут же с оглушительным грохотом, с треском и скрежетом разлетелся на сотни осколков. Алекс не успел ни отвернуться, ни отшатнуться: вместе с кристаллом взорвалась и глыба, рассыпалась ледяными иглами, пронзая всё тело одновременно.
Алекса швырнуло к стене, и он даже не успел снова подумать о том, что куртка не помогает от ударов. От боли потемнело перед глазами, он не успел увидеть, что случилось с Сэмом. Кажется, потом сверху рухнул свод пещеры. А может, это рухнул мир.
Алекс уже не видел — он умер.
Так ему показалось.
Он тогда ещё не знал о своей манере всегда выживать.
Глава 8
(Шаг 6. Дом)
Когда Алекс открыл глаза, впервые пережив то, что не должен был пережить, первым делом попытался вспомнить, что ему снилось. Но не успел — рассмотрел бревенчатый потолок над собой, разобрал запахи. Явный — застарелой, въевшейся гари, и едва различимый в нём — свежесрубленного дерева.
А значит, подумал он, это всё не снилось.
Значит, вспоминать нечего. Да и не хочется.
Когда он устроил всё это, то, наверное, в глубине души надеялся, что так сможет выбраться из замкнутого круга, что идиотское самоубийственное решение поможет ему проснуться. Оказалось, какие бы идиотские решения он ни принимал, круг от этого никак не страдал.
Сон не менялся. Даже персонажи были теми же.
— Ты проснулся, — сказал совсем рядом девчачий голос, и через мгновение над ним нависла девчонка. Та самая, со ссадиной на лбу.
Ссадина потемнела, а девчонка оказалась не такой и мелкой, как ему показалось у колодца. Лет пятнадцать. В этом возрасте Алекс попал сюда и помнил, как выглядели его сверстницы. Помнил гораздо лучше, чем себя самого.
"Ну, логично, — подумал он. — На девчонок смотрел чаще, чем в зеркало".
Эта, кстати, тоже была ничего. Быть ничего не мешали даже остатки ссадины.
"Вот так, — сказал он себе, — хотел эльфийскую принцессу — получай сельскую дурочку... Ну а как её ещё назвать? Сидела, когда нужно было бежать. Лезет, куда не нужно лезть. Вот как сейчас, ко мне".
Потому что сейчас к нему не нужно было лезть. Нельзя было лезть.
Из-за этого он очень чётко вспомнил её, тот дурацкий колодец, а потом и всё, что происходило после. Всё, что так не хотел вспоминать, хотел оставить в мутном тумане, частью сна, привидевшегося в бреду.
Но теперь, из-за неё, всё стало настоящим. И нужно было как-то справляться с лицом, и думать, что теперь делать, и пытаться понять, что всё-таки там произошло...
"Ты знаешь, что произошло, — сказал себе Алекс. — Произнеси это хотя бы мысленно. Что случилось с Сэмом? Что с кристаллом? Если девчонка жива, значит, сработало. Иначе рассерженный Сэм добил бы её просто мне назло. Значит, сработало. Значит, Сэма нет. Почему тогда есть я?"
К горлу подступила слабо ощутимая тошнота, похожая на ту, что случается если долго не есть.
Алекс закрыл глаза.
"Отлично, — мрачно пробормотал про себя, — опять я за своё... Да, Алекс, сейчас самое время думать о еде".
— Эй, — сказала девчонка, всё ещё нависающая над ним. Взяла за плечо, осторожно встряхнула. — Ты не умирай!
Тяжело вздохнула.
Судя по движению воздуха, присела рядом.
Кажется, задумала устроить ему дежурство при кровати. Этого сейчас хотелось меньше всего. Лучше бы его оставили в покое. Лучше бы ещё долго никто не подходил — пока не переварит, не разберёт случившееся. Ему нужно побыть одному. Ему нужно больше воздуха, больше места. Ему нужно подальше отсюда, и чтоб ни души вокруг. Хоть ненадолго.
Сейчас просто нет сил на очередную ложь.
Ему, конечно, не привыкать врать, но сейчас он пока и не знает, о чём именно и как врать, потому что не знает, что именно случилось. И что бы ни случилось — ничего хорошего в этом нет.
Не могло оно закончиться ничем хорошим. Всё вот это.
Начиная с его падения чёрт знает куда на двенадцатом шагу.
— Ты не умирай, — серьёзно и очень тихо повторила девчонка, перешла на шёпот. — Мать, чтобы тебя найти, мужиков по горам гоняла три дня. Я ей сказала, как выбежала, что тебя дракон потащил наверх, потом мы ждали в лесу, как вернулись — бросились дома тушить. А как потушили — она всех наверх отправила. Всех, кто остался.