Не опаснее дракона, в конце концов...
— Тебе не нравится мой дом, — сказал Мерв Раду. — Я понимаю. Но ни тебя, ни твоего брата, ни твою сестру никто отсюда не изгонял и никогда не будет.
— Сестру точно не будут, это понятно, — Рад наконец снизошёл до беседы, покосился на Мерва, сверкнул клыками, ухмыльнувшись. — А вот брата почему бы и нет? Чтобы не помешал ничего сделать с сестрой...
Всё-таки отросли, клыки-то.
— Рад! — возмутилась Зара, и на щеках вспыхнул едва заметный румянец.
Мерв растерялся, потому что не ожидал: ни этого выпада, ни румянца. Он вообще не совсем понял, правильно ли он понял, на что мелкий намекает. И подумал: неужели всё так очевидно?
— А? — Рад уставился на Зару и по-детски хлопнул глазами.
Но это больше не работало. Наоборот — стало страшнее. Будто дикая, смертельно опасная сущность пытается прикинуться ребёнком, но не выходит: клыки-то торчат наружу. Впрочем, почему будто? Так и было. Только Зара этого не замечала.
Улыбнулась, потрепала Рада по волосам, которые теперь даже под её рукой вели себя иначе. Спросила:
— Ты голоден?
Она уже давно не спрашивала, где его так долго носило, не спрашивала, останется ли он теперь с ними. Смысла не было. А может, не хотела слышать ответ, потому что было ясно: Рад уходил. Пусть не сразу, пусть медленно, пусть всё ещё играл с ней в младшего брата — но он уходил. Всё дальше.
— Где Неир? — спросил Рад в ответ. — Хочу поговорить с Неиром.
Мерв понял: у него к ним какой-то важный разговор. Ну, как к ним... Мерва он демонстративно не замечает, а с Зарой серьёзно говорить не будет, потому что не считает её главной. Глупый детёныш. Зара просто виду не подаёт, что это она тут уже вот которую неделю заправляет.
И все они дружно её слушаются, и только так у них выходит поддерживать мир в семье.
— Неир в Нижних Ручьях, — ответила Зара. — Помогает починить прохудившуюся крышу.
— Ага, — кивнул Рад. Снова оскалился на Мерва и уточнил. — Неир, значит, помогает, а Мерв у нас слишком нежный для тяжёлой работы?
Мерв открыл было рот, чтобы возмутиться, что только недавно пришёл с охоты, на которую ходил с другой группой мужиков, но внезапно понял: не стоит говорить Раду об охоте. Рад не одобряет охоту, а ещё Рад опасен, и любая неосторожная фраза сейчас сделает его ещё опаснее.
Жаль, сейчас нет рядом Алекса. А почему, собственно, жаль? Просто подумать надо. Что сказал бы ему Алекс? И как бы он это сказал?
Алекс ведёт себя будто бессмертный. Никого и ничего не боится. Он не испугался бы Рада, да и не разозлился бы на него, как бы тот ни старался оскорблять словами и взглядами. Алекса попросту ничего не берёт. У него свои правила игры, и никто не может ему навязать иных.
Всем приходится принимать его.
Что для этого надо? Как он себя с ними вёл?
А как взрослый с детьми. И не обижался ни на кого из них, и не злился, и всерьёз угроз не воспринимал — тоже поэтому. Поэтому же Мерву было до сих пор стыдно за то, что при первой встрече ударил Алекса, повернувшегося к нему спиной. Потому что Алекс так и не ударился в ответ. Наоборот.
— Так, — Мерв хлопнул в ладоши, и Рад с лёгким удивлением смерил его пренебрежительными взглядом, но взгляд не отвёл и даже перестал скалиться. — Во-первых, юноша, у нас не принято сидеть на столе, поэтому слезай. Во-вторых, твой брат будет с минуты на минуту, мы его дождёмся и вместе пойдём за стол. За столом и поговоришь. А мы все вместе послушаем.
Рад опустил голову — очень волчье движение — уставился в глаза пристально и недобро.
Мерв усмехнулся и выжидательно скрестил руки на груди.
"Ну давай, — подумал он. — Прыгни, попробуй меня достать. Только тогда у нас будет два варианта. Либо некому станет говорить с Неиром, либо Неир не захочет с тобой говорить, потому что ты сожрал единственного человека, который знает, кто вы такие, и всё равно не против вас приютить. Потом, конечно, ты ему всё объяснишь. Но тебе ведь сейчас надо поговорить? Что-то срочное, наверное? А рядом ещё и Зара, и ты ищешь её одобрения, потому что иначе не прикидывался бы при ней, не хлопал бы глазами. Одобрит Зара, если ты меня сожрёшь?"
Рад фыркнул, но медленно, вальяжно сполз со стола, распрямил спину, потянулся. Движения его были плавными, хищными и очень нечеловеческими. И при этом — какими-то ломаным. Когда он неспешно, всё так же вальяжно, двинулся к окну, Мерву подумалось, что ему уже и неудобно в человеческом теле. Отвык ходить на двух ногах.