Предисловие
-это подходит - жирный палец тыкнул в экран монитора с отвратительным чавкающим звуком, оставив за собой отпечаток синей слизи - лучший экземпляр
- и это молодая особь. Мой товар лучший. Уверен, что именно этой самки не хватает вашему зоопарку. Она будет радовать вас
— значит это самка? Возможно получить потомство? Её ДНК подходит для скрещивания с гибридами?
Покупатель устроился поудобнее на гравиплатформе
-мы узнаем это, к несчастью, только через несколько лет - гримаса печали сморщило лицо торговца - но гибрида подберём уже сейчас. Самого лучшего. Самого лучшего
Пальцы торговца заметались по планшету, отправляя длинный текст с приказом
На мониторе, заканчивала выступление маленькая гимнастка. Ступая по натянутому канату, она от напряжения прикусила кончик языка. Прядь золотистый волос прилипла к вспотевшей щеке. До платформы оставалась пара шагов. Ноги слегка дрожали
Торговец и покупатель затаили дыхание.
-проследи что бы она не изувечила себя. Мне не нужны дефектные в зоопарке. Посетители должны радоваться, а не сопереживать питомцам.
Торговец слегка вздрогнул, когда покупатель хлопнул его ладонью по плечу. На фиолетовом костюме остался влажный синеватый след.
Раскрывая пачку с губками, чтобы очистить слизь, он смотрел как гравитационная платформа увезла мясистое тело покупателя к следующему шлюзу.
- надеюсь, что не упущу- и опять уставился в монитор
-Вы не видели Натти? Мою маленькую Натти...
Женщина в серых, местами истлевших одеждах шла по грязной улице. На её спине болтался короб, сделанный из коры дерева. В руках она держала желтовато серую бумагу, сделанную из опавших листьев. На бумаге, углем был нарисован портрет ребенка.
-ей всего пять лет. Вы видели её?
Женщина протянула листок проходившей мимо девушке.
-как вы тут оказались? - девушка нежно приобняла женщину за плечи-я отведу вас в комнаты. Женщина не стала спорить и послушно двинулись за провожатой, тихо говоря
-она всего лишь потерялась. Моя Натти найдётся.
1 глава
На самом деле Эридану и не нужно было сегодня так стараться, перед приходом Надзора. Но он решил, что в этот раз не даст им повода забирать у него сестру. Хара все еще спала в соседней комнате. Подметая пол, он заглянул в комнату к сестре.
Белые, почти прозрачные волосы разметались по, набитому сухой травой, матрасу. Щеки раскраснелись. Он прошел к постели девочки и приложил руку ко лбу. Температура за ночь не сильно упала, хотя он почти всю ночь пытался ее сбить. Дыхание девочки было тяжелым и где-то в районе груди булькало.
-поспи еще немного – прошептал он, сметая невидимые пылинки с пола.
Утро выдалось солнечным и неожиданно теплым. Затяжные осенние дожди размыли тропинки за его невысоким домом и теперь в саду царила непролазная грязь. Эридан протер мутное стекло кухонного окна. Состоящее из сотни разных осколков, оно посылало разноцветные блики на ржавую печь, но разглядеть что происходит с наружи не получалось. Эридан осмотрел полупустую, но чистую комнату.
-Придраться у надзора не выйдет. Не в этот раз – он провел шершавой ладонью по белым, как и у сестры волосам.
Эридан сидел на крыльце дома. В руках у него был старый компас и уголь, что бы можно было пометить деревья в лесу. Сегодня он отрабатывает часы, которые задолжал главе поселения за лекарства для Хары. Надзор, а сегодня пришла пожилая женщина, не здороваясь с парнем, прошла в дом. Снимать резиновую обувь или хотя бы отбить грязь, комьями прилипшую к бокам сапог, она и не думала. В Отменённых землях ее знали. Эридан слышал, как парни, работавшие вместе с ним на лесозаготовке, называли ее Куча. Мясистое и рыхлое тело похожее на внутренняя часть гриба, ту, что под шляпкой. Волосы, длинные и почти полностью седые, были собраны в высокое гнездо на голове и держалось это гнездо на одной единственной шпильке. Брезгливое выражение лица и рыбьи глаза.
-какая грязь – ее слова ударились о пустые стены дома с небольшим эхо – я всегда говорила, что ты недостаточно заботишься о девчонке. Мы, с сестрами Комнат милосердия, воспитывали бы ее лучше.
Куча прошла по дому, оставляя за собой липкие катышки глины, упасшие с ее сапог. Она прошла в комнату Хары. Насмешливо фыркнула, почувствовав в душе липкую смесь отвращения и жалости. Одежда, висевшая на стуле у кровати, потеряла цвет уже давно. Кое где виднелись свежие латки. Брезгливо тронув одежду, она сделала пометку в своих желтых бумагах.