Повторяющийся зов и стук в дверь звучали явно по-хозяйски. Бесполезно было бы вести разговор через дверь — во мне немедленно распознали бы чужака со всеми вытекающими отсюда последствиями. Если не отвечать, думал я, то, скорее всего, последует вторжение через мастерскую, а я-то уж знаю, как Вулф реагирует, если его некстати прерывают.
Делать было нечего. Я отодвинул засов, вышел, закрыл за собой дверь и встал к ней спиной.
— Кто вы такой, черт вас возьми?!
Я оказался не в холле и не в прихожей, а в огромной гостиной. Передо мной стоял Джозеф Джи Питкерн.
Да, я узнал его. Личность эта была не то чтобы уж очень известной. Просто когда мы с Ниро Вулфом начали заманивать садовника, я навел кое-какие справки и о его хозяине. Кроме описания внешности, я узнал, в частности, и то, что господин Питкерн любитель гольфа, рантье в третьем поколении и бездельник. Последнее стало с годами его основной специальностью. Особой приметой я бы назвал его свернутый на сторону нос — результат, как мне доверительно сообщили знатоки, неудачного замаха клюшкой номер четыре для гольфа. Но это, как вы понимаете, всего лишь официальная версия.
— Где Энди? — немедленно потребовал Питкерн, не давая возможности ответить на свой первый вопрос.
— Меня зовут…
— Мисс Лауэр там?
Моей главной задачей было потянуть время, поэтому я одарил хозяина дома вежливой улыбкой и тихо сказал:
— Доведите до дюжины, и я начну отвечать.
— Дюжины чего?
— Вопросов. Или позвольте мне задать вопрос вам. Вы слышали про Ниро Вулфа?
— Конечно. Он выращивает орхидеи. Что дальше?
— Это с какой стороны посмотреть. Как он сам недавно заметил, вопрос не в том, кто владеет, а в том, кто выращивает. Его садовник Теодор Хорстман проводил в оранжерее по двенадцать часов, а порой и больше, но недавно вынужден был уехать в связи с болезнью матери. После некоторых размышлений Вулф решил забрать у вас Эндрю Красицкого. Как вы помните…
Меня прервали, но это был не Джозеф Питкерн. Позади него появились молодые мужчина и женщина. Еще одна женщина, но не столь молодая, как первая, в одежде горничной, встала сбоку. Справа от меня оказался Нил Имбри, все еще в своем рабочем комбинезоне. Поток моего красноречия прервала молодая женщина, которая быстрыми шагами вышла из-за спины хозяина дома и дернула меня за рукав.
— Прекратите нас морочить! Отойдите от двери! Там что-то произошло, пропустите меня!
Молодой человек, оставаясь на месте, крикнул:
— Осторожней, Сибби! Это, должно быть, Арчи Гудвин. Ему ударить женщину все равно что…
— Помолчи, Дональд! — приказал Джозеф Питкерн. — А ты, Сибил, охлади свой пыл. — Взгляд его холодных серых глаз снова остановился на мне. — Вы Арчи Гудвин и работаете на Ниро Вулфа?
— Совершенно верно.
— Вы сказали, что приехали повидать Красицкого?
— Чтобы увезти его от вас, так точнее. — Я специально повторил эту фразу, надеясь спровоцировать продолжительный спор, но он не клюнул.
— Может ли это служить оправданием для вторжения в мой дом и баррикадирования двери?
— Нет, — согласился я. — Энди пригласил меня в оранжерею, где я и находился, пока не услышал стук в дверь и ваш голос. Энди был занят с Вулфом, и мне ничего не оставалось, как открыть. Я решил, что вы имеете безусловное право войти в оранжерею, когда вам это вздумается. Именно поэтому я поступил так, как счел нужным. Что же касается баррикадирования, тут вы попали в точку. Признаю, мое поведение может показаться необычным. Предположим в свою очередь, что оно некоторым образом связано с упоминавшейся здесь мисс Лауэр, которая лично мне незнакома. В этом случае мне, естественно, хотелось бы знать, почему вы спросили меня, там ли мисс Лауэр?
Одного решительного шага Питкерну хватило, чтобы оказаться рядом со мной. Он потребовал:
— Прочь с дороги!
Я покачал головой, сохраняя вежливую улыбку. Про себя я решил, что нет смысла переводить холодную войну в горячую, особенно если учесть в его резерве Дональда и Нила Имбри, и был готов огласить некоторые факты. Но до этого не дошло.
Вдруг послышался шум подъехавшей машины. С того места, где стоял Имбри, требовалось лишь два шага, чтобы выглянуть в окно.
— Полиция, мистер Питкерн, — сообщил он хозяину. — На двух машинах.
Очевидно, беседа Вулфа с Энди была короткой и не удовлетворила его, раз он решил, не затягивая, вызвать полицию. Добавлю, что к этому он прибегает крайне редко, только когда уже ничего нельзя поделать.