– А куда печки делись?
– Проводили паровое отопление – разобрали наши изразцовые столбянки по кирпичику. Отверстия в дымоходы заложили, но в стенах остались пустоты до самой крыши: иной раз по коридору идёшь, и вдруг как завоет, как застонет! Сквозняком по лицу повеет! Это ветер по дымоходам в стенах гуляет да через щели вырывается, – сказала бабуля.
Я поперхнулась кофе и закашляла.
Значит, вчерашние стоны и вопли в темном коридоре – это ветер в старых трубах?! А я чуть от страха не умерла!
Какая же я глупая, трусиха! Чудесная, уютная квартира, нет в ней ничего страшного, наоборот, в одной из сказочных, старинных комнат живет мой новый друг Илья!..
И только я успела мысленно произнести его имя, в дверь постучали.
– Входите! – крикнула бабуля.
В дверях появился Илья собственной персоной.
– Проходи, Илюшенька, позавтракай, кофе попей, – проворковала бабуля.
– Не нужно, я на минутку – поговорить с Марией. Мария! Илья назвал меня Марией, как взрослую!
Ужасно надоело слышать бабулино «Машуля» да «Марусечка», словно я малышка. (Это еще что: папа вообще называл меня «крошка-картошка» прямо при посторонних!)
Я вскочила, и мы вышли в коридор.
– Идём вместе покупать новогодние подарки соседям? Встречаемся без пятнадцати десять возле дивана у входной двери. Успеешь собраться? Тогда до встречи, – почему-то понизив голос, сказал Илья.
И пошел прочь, сразу скрывшись в темноте.
Я кивнула и зажмурила глаза: ура, буду гулять по Петербургу с отличным парнем! Он будет ждать без пятнадцати десять! Мы будем говорить об альтернативной музыке и авторском кинематографе, а не о гламурных глупостях, которыми забивали себе головы девчонки в нашем классе.
Я влетела в комнату и заметалась вокруг стола.
– Чего заметалась, как угорелая? – спросила бабушка. – А сияешь, как медный пятак?
– Не отвлекайте меня, мне некогда, мы с Ильей идем гулять! Где футболка с черепами, вельветовые шорты?
– Господи, забегала-то, как на пожаре! На стуле всё висит. Неужели в шортах зимой на улицу пойдешь?
– Ну и что – на толстые колготки, да пуховик длинный.
– Всё равно не дело, словно оборванка! Пойдем-ка купим тебе хорошее платье…
– Потом, потом! Где моя косметичка?
– Где бросила, там и лежит! Краситься надумала в 14 лет? Мать-то знает?
Как надоело бабулино ворчанье! Всего лишь прозрачный блеск для губ: детский набор, называется «Принцесса». После девятого класса куплю себе настоящие тени и черный лак, а то хожу, как детсадовка!
Я впопыхах оделась, прошлась по губам блеском с запахом кока-колы.
– Ишь, как бегает, в школу бы так собиралась, – не унималась бабуля.
– Тамара Павловна, Марии надо быть красивой, – вступилась за меня Юлечка, подошла к шкафу, достала серебристую заколку: косточка для собаки, и предложила:
– Хочешь на волосы?
Я с радостью посмотрела на металлическую косточку и благодарно кивнула.
– Никаких черепов с костями! – вскрикнула бабуля. Я подскочила к Юле, она нацепила мне заколку. Бабуля сменила гнев на милость и заохала: раскрасавица!
Я бросила взгляд в зеркало: не то что бы, конечно, красавица, но нормальная девчонка! – и побежала за двери, надевать ботинки на шнуровке.
Бабуля крикнула вслед про деньги, мобильник и, как обычно, добавила «храни вас бог».
Деньги есть, папа тысячу дал, сотовый – в пуховике, на крик «через дорогу осторожно» я даже не ответила: сколько можно ценных указаний?!
Быстро прошла по коридору и за поворотом увидела Илью, он сидел на старом диване из черной потрескавшейся кожи с круглыми валиками вместо подлокотников.
Увидев меня, он встал.
– Тоже антиквариат? – указала я на диван и засмеялась. Засмеялась, кстати, на нервной почве: я совсем не про диван – при чем здесь мебель?! – собиралась сказать!
– Ага, – кивнул Илюшка. – Диванчик все из той же коллекции. Не квартира, а музей дворянского быта. С дореволюционных времен добро всякое стоит. Идём?
Я радостно кивнула.
Мы вышли на Садовую и направились в сторону Гостиного двора.
Была оттепель, шёл дождь, под ногами хлюпала каша. А в моей душе сияли огни! Наверное, отражался предновогодний Петербург, украшенный светящимися панно и переливающимися елями.
Никольский собор в подсветке казался сказочным дворцом. Отблески Нового года и Рождества дрожали и переливались в каплях дождя, упавших на стекла витрин и нашу одежду.
Илья снял капельку с рукава куртки, и мы смотрели, как она становилась синей, желтой, серебряной от проплывавших мимо машин и огней.