– Не совсем так, у вас действительно будут серьёзные неприятности в отношении вашей жизненной энергии. Я не могу вам сказать, с чем это будет связано: здоровье, автомобильная авария или что-то ещё, но только в результате этого события вы ненадолго как-бы прикоснётесь к границе нашего мира. Такое состояние продлится недолго, обратите внимание: дальше ваш жизненный потенциал постоянно увеличивается, обещая вам долгое пребывание здесь, на Земле. Я никогда ещё не видела такого графика: судьба как-бы посылает вам троекратное испытание, но затем, словно в подарок, дарит долгую жизнь здорового человека.
В комнате воцарилось молчание, было отчётливо слышно, как монотонно насвистывает маленькая славочка в кустарнике за окном, да всё реже падают капли на жестяный козырёк крыши балкона. Солнечные лучи пробились, наконец, сквозь тучи и через распахнутые окна косыми светлыми пятнами легли на стол, кровать, низ стены. В атмосфере явно наметились изменения к лучшему, чего нельзя было сказать о моём настроении. Всё таки не каждый день узнаёшь, что через год-другой тебе суждено будет взглянуть на грань, отделяющую эту вселенную от мира иных, образно говоря, физических состояний.
Тишину нарушила Ева Брониславовна:
– Саша, поверьте, вы напрасно так расстроились. У вас всё будет хорошо. Вы будете долго и, я уверена, интересно жить.
– Возможно, что всё так и будет происходить, у меня нет оснований не верить вашему методу, но только теперь я постоянно буду об этом думать и стараться не спровоцировать третий пиковый случай в моей жизни. Что-то у меня нет особого желания заглядывать туда, куда не просят. А это, как вы понимаете, не очень украсит мою жизнь.
Ева Брониславовна поднялась из-за стола:
– Вы преувеличиваете, через несколько дней острота ощущений от прогноза уменьшится, а потом и вовсе исчезнет. Так уж устроена душа человека. А потом придёт время, и всё сложится так, как нам предначертано судьбой, её нельзя изменить. Впрочем, кого я убеждаю, ведь вы же фаталист, как сами сказали. Господи, что это я разговорилась, мне ведь на процедуры нужно. До споткання, Саша, до вечера.
– До вечера, Ева Брониславовна.
Прошло ещё несколько дней, и настала пора уезжать домой, к семье, к работе. Ева Брониславовна покидала санаторий на день позже. Мы попрощались у автомобиля, который должен был увезти нас к поезду во Львов.
– До свидания, – сказал я ей, – надеюсь, что мы увидимся с вами в будущем году, а то может и раньше, если случится командировка.
Женщина в очередной затейливой шляпке, грустно улыбнулась и покачала головой:
– Прощайте, говорю я вам, Саша, и большое спасибо за то, что украсили моё пребывание в этом санатории. Мне было интересно в вашей компании, я давно так хорошо не отдыхала.
– Что за настроение, Ева Брониславовна? Вы здоровы, насколько я понимаю, и прекрасно выглядите. Мы непременно увидимся с вами, вот увидите.
Она мягко взяла меня под руку:
– Саша, я давно составила график моей жизни и точно знаю: она оборвётся в этом году. Так что, прощайте, мой друг, я рада нашему знакомству. И, проше пана, не нужно утешений. Я прожила довольно длинную жизнь, и готова без боязни её завершить. С сожалением, но без боязни.
Мне нечего было возразить, я попросил её телефон, она продиктовала пятизначный номер и мы расстались. Её фигура с поднятой в прощальном жесте рукой медленно стала уменьшаться в заднем стекле автомобиля.
На следующий день к полудню мы были уже у себя в городе. Домашние хлопоты, работа, начало учебного года отодвинули на задний план летние ощущения, и только через две недели я вспомнил, что нужно позвонить в Сокаль. Телефон долго молчал и только к полудню мне ответил мужской голос. Это оказался сын Евы Брониславовны. Я представился и сказал, по какой причине звоню. Он помолчал, а потом сообщил, что его мать умерла пять дней назад. Инфаркт, она легла спать и не проснулась. Слава Богу, лёгкая смерть, как бы в награду за непростую жизнь, прожитую этой женщиной. Я принёс свои соболезнования и положил трубку. Оправдалось ещё одно предсказание, сделанное Евой Брониславовной на основе усовершенствованного ею древнего метода нумерологии.
В первый же свой приезд в Сокаль – это случилось глубокой осенью того же года – я навестил могилу Евы Брониславовны. Фамильный склеп Тышкевичей находился в глубине старого, заросшего деревьями и травой, польского кладбища. Здесь она и была похоронена. Насколько я понимаю, это было последнее захоронение представителей этого шляхетного рода, поскольку дети её и внуки давно покинули эти места, и вряд-ли когда сюда вернутся.