— Очередность мы согласуем, — кивнул ее собеседник. — Я буду последним, я обязан удостовериться, что с остальными все прошло, как надо. На сколько ты говорила рассчитан эффект?
— С верой в мой дар и надеждой на истинную справедливость вы проснетесь через… — женщина обернулась на сидящих у костра тринадцать человек, —…двести десять лет.
========== Часть первая. ==========
Сочная зеленая листва густых аккуратно постриженных крон шумела в унисон с двигателями садящихся и взлетающих эйркэбов, по внешнему виду напоминающих спиннеры. Общественным транспортом нескольких размерных категорий — от такси на одного пассажира до вмещающих около полусотни автобусов — пользовались все и повсеместно, потому что те имели преимущество на воздушных дорогах и уступали коридор только похожим на едва распустившийся бутон цветка черным стэйткарам, чье название говорило само за себя. Передвигались на них государственные правители высших рангов, и отличались те исключительно знаком в нижней части переднего матового стекла.
Один из таких аппаратов медленно опускался над центральной площадью столицы Северо-Американской Резервации, ювелирно не задевая изогнутые в форме капли края посадочного шлюза. Широкий козырек скрывал открытую галерею резиденции Секретаря от палящего солнца, обеспечивая комфортное перемещение в прохладе тени для служителей во благо Мира, Стабильности и Порядка. И, хотя стран в прежнем виде не существовало уже порядка полутора сотен лет, Вашингтон сохранил не только свое название, но и статус решающего судьбу планеты города.
Стэйткар бесшумно коснулся ровной серой глади асбана — усиленного особым химическим соединением асфальта, на котором не оставалось даже царапин от активного по нему перемещения. Двери-лепестки плавно разошлись, горячее марево прогретого полуденным солнцем воздуха «поплыло» как в пустыне от вырвавшегося из салона кондиционированного прохладного потока. Вышедший первым мужчина лет сорока замер у двери. Сам оставаясь неподвижным с лежащей на черной, как вся его форма, матовой кобуре ладонью, он стремительно просканировал взглядом доступную для осмотра часть площади, прежде чем полуобернуться корпусом, чтобы встретить уже пассажира.
Крепкий, ростом немного ниже охранника, среднего возраста мужчина в черном пальто выглядел значительно весомее для людей, этих двоих не знающих, не только по внешнему виду, в котором не просто дорогая, а очень дорогая одежда угадывалась безошибочно в идеальном крое и том, как она безупречно сидела на фигуре, и не из-за благородной редкой седины в густых черных волосах — от мужчины даже аура исходила особенная, позволяющая безошибочно определить в нем человека крайне непростого. Для обычных жителей Резервации Секретарь был ее представителем в Правительстве Конфедерации Мира и Согласия, и лишь единицы знали, какие на самом деле рычаги в этих холеных и властных руках.
— Секретарь Круэл, — из тени козырька вышел человек, статусом руководителю, судя по манере держаться и говорить, не сильно уступающий, — все готово, как вы распорядились.
— Шоу должно продолжаться, Гилберт, — едва заметно усмехнулся Пауэр Круэл, вот уже пятнадцать лет держащий цепкими пальцами политическую дирижёрскую палочку.
Будучи сыном главного судьи Резервации, еще двадцатилетним учащимся высшего магистрата Университета управления, он поставил себе цель, к которой шел упорно и целенаправленно, твердо и планомерно: убирая препятствия на пути в виде законов, устоев и людей; не отвергая ни одного способа воздействия на тех, кто мог и должен был обеспечить ему желаемое; подстраиваясь под мир так, чтобы однажды тот подстроился под него, сам этого не заметив. И в сорок стал Секретарем Северо-Американской Резервации Конфедерации. Де-юре управлял планетой и внегалактическими колониями ее глава, де-факто власть была в руках представителя бывших Соединенных Штатов.
Круэл подошел ближе к встречавшему его пресс-атташе резиденции и, прежде чем войти внутрь, обернулся на творение рук своих. Кто-то еще верил в мираж, который предки называли Богом, но Круэл знал, кто истинный творец этого мира. Ровные ряды аккуратных ухоженных деревьев, растущих внутри идеального квадрата земли посреди мраморно-серого асфальта — земля непрактична и уход за ней слишком дорогой, а современная химическая промышленность научилась делать составы долговечные в эксплуатации и неприхотливые в уходе. Травка внутри квадратов пострижена на одном уровне, зеленая и всегда свежая благодаря встроенным опрыскивателям, через точно рассчитанное время незаметно для людей орошающих ее водой. Сами люди тоже ухожены и обеспечены всем необходимым для размеренной плавной жизни, не побуждающей анализировать, думать, сомневаться. Да и кто будет сомневаться в правильности того, что дает ему комфорт? Довольный народ — залог процветания его Правителя.
Сам Круэл думал много и постоянно, потому планомерно, методично и безостановочно подавлял это в других, к особо упрямым применяя методы карьерной молодости. Впрочем, это было тем немногим, в чем он был согласен с предыдущими Секретарями, потому и продолжал один из самых дорогостоящих спектаклей всех времен, впрочем, окупающий полученными результатами все затраты.
— В этом году День Почести Святых Реликвий совпал с прибытием в Вашингтон криокапсулы с телом одного из самых почитаемых героев, — пресс-атташе открыл перед Секретарем дверь, входя следом и спокойно оставляя снаружи охранника: Секретарь набирал в их ряды преданных, с прокачанным на Кресле мозгом и немых. — Будет странно и вызовет ненужные разговоры, если мы не покажем и то, и другое.
— Так покажите, Гилберт, — махнул рукой Круэл, пресекая дальнейшее обсуждение и скидывая в руки идущему на определенном расстоянии пресс-атташе белоснежный шарф. — Бога бояться — солнцем не владеть, вам ли не знать. Медиатехнологии сохранили для нас, как грозный Тор согласился на эксперимент, — Круэл на мгновение остановился, усмехнувшись, — взамен жизни своего безумного брата. Это то, что движет миром, и на чем мы стоим, Гилберт, — чувства. Лишняя для человека опция, но они помогли нашим прошлым правителям взять под контроль неконтролируемое.
— Рано или поздно Мстители поняли бы смысл внедряемых благ и их последствия, — согласился пресс-атташе, следуя за вновь двинувшимся по коридору Секретарем.
— И не оставили бы от нас и нашего мира ничего, — продолжил тот свою мысль. — Криоэксперимент был самым затратным этапом в строительстве нового мироустройства, и тогда, и сейчас оставаясь еще и опасным с точки зрения его безопасности. Но в последние полвека мы достаточно развили военную сферу и оборонную промышленность, чтобы противостоять угрозам, подобным вторжению Таноса. И достигли той гармонии, к которой стремились наши предки, стоявшие во главе эксперимента — спящие Мстители остаются героями для людей, не мешают и не отсвечивают. Только-то и надо, что изредка показывать их толпе, как зрителям в театре, чтобы те, получив дозу удовлетворения, продолжали счастливо и предсказуемо жить, поддерживая наш с вами, Гилберт, мир и обеспечивая все для его — нашего — процветания.
— И сегодня — очередная гастроль? — позволил себе усмехнуться и пресс-атташе.
— С соблюдение всех до запятой прописанных мер безопасности, — вновь остановившись, Круэл уже без тени шуток, с лицом, от которого седеют даже идеальные листья идеальных деревьев идеального мира, повернулся к идущему рядом медиа-чиновнику. — Всех усыпить не удалось, и залог нужного нам поведения оставшихся и проживших все эти двести десять лет — понимание, что одно неосторожное движение, и может случайно нарушиться герметичность капсул, что приведет к их безвозвратному повреждению и трагической гибели «спящих».