От дурных размышлений меня отвлек Попов, достав из внутреннего кармана серебряную фляжку и глотнув душистого коньяка. Безрадостно прополоскав больной зуб и сглотнув, он спросил:
— А вы что-то от меня хотели?
— Ну да…, — протянул я задумчиво. — Мне сегодня Валентин велосипед домой притащил.
— Ого! Да когда ж он успел? — изумился генеральный. — Вчера же еще ничего не было готово.
— Да он вчера же и сделал все. И сварил сам и собрал. А сегодня ко мне домой заявился со своим чудовищем.
— Почему же чудовищем?
— Тяжелый очень. Сергей Сергеич, надо бы придумать как его облегчить.
Он кивнул согласно:
— Сделаем. Придумаем что-нибудь.
— И с колесами надо что-то решить.
— А с ними что не так?
И я подробно изложил ему свое видение. Попов внимательно меня выслушал, принял к сведению замечания, кое-какие мысли списал в блокнотик. А когда я затронул тему подшипников, то он лишь печально вздохнул, показав мне свое категорическое согласие.
— Да, исходя из того, что мы собираемся делать, нам как воздух будут нужны подшипники. А где их брать? Опять за границей?
— Да, Сергей Сергеич. Опять за границей. Но это только на первых порах, а вообще, я тут подумал, что нам надо бы свое производство открыть. Хоть и будет это дело весьма затратное, но зато прибыль сулит немалую. Обоймы для подшипников сделать не так сложно, главное металл нужный подобрать, да добиться нужного уровня обработки, сепаратор тоже изготовить ерунда. Самый важный вопрос это как нам наладить производство шариков и роликов? Я ума не приложу. Может у тебя есть идеи?
Попов задумался на долгую минуту, а затем разочарованно развел руками:
— Увы. Ничего придумать не могу. Но я дам задание своим инженерам, пускай покумекают. Может и придет светлая мысль в их умные головы.
На том и порешили. И я уже собрался было распрощаться с Поповым, но вдруг понял, что у него есть ко мне еще какой-то вопрос.
— Что-то еще? — спросил я.
— М-да…, — задумчиво протянул генеральный, — есть еще одно дело. Тут этот ваш Шабаршин воду мутить начал.
Шабаршин… — дядька лет сорока с умными глазами, из рабочих. Работал у нас второй год, трудился честно, зарабатывал прилично и был на хорошем счету у мастера. Не пил вообще и не курил, что для нынешней эпохи странно, но имел один ма-аленький недостаток — очень уж любил постоять за правду. Любую несправедливость к любому из рабочих воспринимал как личную обиду и всегда встревал в конфликт и пытался добиться правды. Надо отдать ему должное, на стачки и бунты своих товарищей не подбивал, а стремился отстаивать правоту исключительно словесно. Чем и снискал уважение своих коллег и мое личное. Вот за эту-то черту его характера я и сделал его главой квази-профсоюза.
Идея создания профсоюза возникла не случайно. Я знал, что в будущем страну тряхнет, рабочие выключат станки и устроят всеобщую стачку, а затем возьмутся за оружие. И виной всему этому будет их бесправное положение. Нынешние законы таковы, что положение рабочего класса едва ли существенно отличалось от положения раба в древнюю эпоху. То же нищенское существование, то же бесправие. И сделать мне здесь пока что было едва ли что-то возможно. На своем предприятии я увеличил заработки рабочим и улучшил им условия труда, за что они платили мне удивительной лояльностью и качеством выполняемой работы. У меня им было хорошо, уйти на сторону они не стремились и вообще гордились тем, что носят униформу со значком «РЗ» на нагрудном кармане. Но это только у меня… Другие работодатели не спешили перенимать мой опыт, отмахивались от моих нововведений и за глаза называли меня вредным для общества дурачком. Что ж, в пику им я создал свой профсоюз, который будет доносить до моих ушей чаяния моего рабочего люда через своего официального представителя, которого я по договоренности не смогу за это уволить. Хотя…, чувствую, что уволить скоро придется, но только для того, чтобы он смог заниматься не только нашим заводиком, но еще и НИОКРОМ, и другими предприятиями, где мы владели контрольными пакетом. Так будет для него лучше и проще для нас. Помимо этого, Шабаршин стал заведовать кассой взаимопомощи, в которую рабочие добровольно отчисляли несколько процентов от своего заработка и из этой же кассы он получал свою зарплату. Легально, стоит заметить, стал заведовать. Все отчисления проходили через счета нашего банка. Кстати, о создании профсоюза я громогласно раструбил в одной из центральных газет, да еще написал издевательскую статью от имени Жириновского, где публично опустил зажравшихся фабрикантов. Пусть у любителей внедрять потогонную систему зачешется в одном месте.