Подташнивало не только от качки, но и от созерцания стола. А вот Клава бодра, только резкого крена пугается, опасается, как бы судно не перевернулось.
— Вас не укачивает?
— Нисколечко.
— Повезло. Говорят, даже настоящие моряки не выдерживают.
Клава кивнула:
— Бывает. Вот у нас опять капитан нездоров. Печень у него. При шторме с больной печенью худо.
— А где же остальные? — Смолин кивнул в сторону пустого зала.
— Придут! Никуда не денутся. Правда, некоторые слегли…
— Кто же?
Она чуть прикусила губу, раздумывая, говорить или нет. Но все же решилась.
— Ну, например, Иван Кузьмич…
— Мосин? — изумился Смолин. — Он же настоящий моряк!
— Настоящий! — охотно подтвердила она. — На танкерах ходил. А танкеры вон какие махины. Как остров. Качка там широкая, солидная. Даже приятно. А здесь карусель. Можно его и простить. Правда?
— Вполне, — согласился Смолин.
Ободренная его поддержкой, Клава, почему-то понизив голос, сообщила:
— Сейчас понесу крепкого чая. Он только крепкий любит. В качку помогает. Говорят, сосуды расширяет.
— Конечно, отнесите. В море люди в трудный час должны друг друга поддерживать.
— Вот! Вот! В море совсем не так, как на берегу. В море у людей счет друг к другу иной. И спрос с каждого должен быть иным. Ведь так? Правда?
Судно снова легло на борт, но теперь уже на левый.
— Курс меняют, — прокомментировала Клава, вцепившись в раздаточную стойку. — Хотят половчее выбраться из заварушки.
— Все-то вы знаете…
— Знаю. — Клава сделала усталый жест рукой. — Насмотрелась в море всякого. Не первый год. А все боюсь. Жутко боюсь штормов.
Она подсела к столу Смолина, понизив голос, доверительно продолжала:
— Погибнуть боюсь, Константин Юрьевич. Родом-то я морячка, дед моряком был, отец, братья моряки. Вот и меня потянуло. Вроде бы дело семейное. А я боюсь. Даже когда штиль. Не люблю море, честное слово! Мне бы на бережку в спокойном доме хозяйничать! Я бы… — Она подняла над столом свои проворные смуглые руки, как бы демонстрируя готовность к домашним заботам, и Смолин подумал, что в самом деле доброй хозяйкой была бы в чьем-то доме эта милая молодая женщина.
— Так за чем же дело стало?
Она медленно покачала головой:
— Да кто морячку возьмет-то? О нас бог знает что треплют на берегу. Береговые морячек обходят за милю, будто все мы порченые.
Пол под ними снова одним краем завалился, вздыбился другим.
Клава, придержав на столе тарелку с хлебом, чтобы не снесло, охнула:
— Сердце так и холодеет! А к тому же этот самый Бермудский! Могильное место, гибельное.
— Не погибнем. Судно надежное.
Она задумчиво кивнула:
— Так-то это так, надежное, конечно. Но уж больно много на борту всякого непорядка. Вот, например, у меня в каюте нет спасательного жилета. Был, но в порту приписки вдруг исчез. А без спасательного как-то тревожно…
— Скажите боцману. У него в запасе всегда отыщется.
Клава досадливо поморщилась:
— Говорила. Никак не соберется отыскать. Ворчит: мол, панику разводишь. Зачем тебе этот жилет сдался? В лихой час в нем дольше мучиться придется.
— Хотите я вам свой отдам?
Она мягко улыбнулась:
— Спасибо, Константин Юрьевич. Не волнуйтесь. Отыщет в конце концов. Я просто так сказала, для примеру. Судно наше вправду надежное и мореход хороший.
Надежное судно еще раз повалило на борт, и крен был долгий, мучительный, тревожный — до замирания сердца. Смолин почувствовал, как к горлу подбирается тошнота. Однако заставил себя допить чай.
— Пойду! — выдавил хлипким голосом.
— Идите на корму. На воздух, — участливо посоветовала Клава. — Там ветер потише. На воздухе во время шторма лучше всего.
— Кулагин запретил появляться на палубах.
Она отмахнулась:
— А ну его! Что ни команда, непременно окрик: «Неукоснительно!» Словно грозит отдать под суд. Жмет на людей — не продохнуть. Недаром его прозвали Неукоснительный! А что будет, когда станет капитаном?
— Но, может быть, тогда спасательные жилеты окажутся у каждого?
Солюс переставлял послабевшие старческие ноги со ступени на ступень, крепко вцепившись в поручень трапа.
— Отличная погодка! — задорно блеснул детски свежими глазами. Старик снова играл роль настоящего парня, которому подавай трудности и приключения.