Я бы сказал, что сценаристы нагло издевались надо мной, если бы не знал, что никому на свете, кроме меня самого ещё не известно о моей беде. Главный герой игры, точь в точь моя Юки. Таких совпадений просто не бывает, но я точно знал, что в жизни влюбленного такое сплошь и рядом, поэтому быстренько взял себя в руки. Это же хорошо, что тебе попался такой персонаж, уговаривал я самого себя, разгуливая по комнате, ты быстро и здорово его нарисуешь, ведь любимую ты сейчас точно сможешь отразить достоверно.
Со вздохом я принялся за работу. Рисовать Т-42, так звали нашего героя, было и правда легко и приятно. Из Дроида получался отличный мальчик. Очень симпатичный и в меру милый. Как раз из тех, что очень нравится фанаткам, так как являются отражением их девичьих мечт. Я так увлекся, что смог оторвать себя от работы лишь в третьем часу ночи, когда мои беспокойные соседи, начали громко выяснять отношения, а потом ещё громче мириться в постели.
Я оглядел плоды своего труда и не без удовольствия отметил, что все мои эскизы выглядят великолепно. В квартире было почти тихо, если не считать животных визгов соседей. Моя пушистая кошка Ася запрыгнула на стол и вольготно разлеглась на моих работах, отодвинув протянутыми передними лапами, карандаши и маркеры. Я задумчиво почесал ей животик, мягкий и тёплый. Мне было о чем подумать. Что делать? Как долго это продлиться? Сколько я смогу скрывать это? И тысячи подобных вопросов крутились в моей голове, а потом в одночасье исчезли, вытесненные воспоминанием. Вот мы вдвоём, идём под чёрным зонтиком, и я полной грудью вдыхаю весенний дождливый вечер. Свет фонарей и вывесок зачаровывает. Мне хорошо, хоть в кедах и хлюпает ведро воды. Тихий и такой родной голос Дроида мягко вливается мне в ухо. Я даже зажмурился от удовольствия. О… таких воспоминаний в моей жизни было очень немного, по пальцам можно перечесть. Я лелеял его, бережно доставал из памяти и пересматривал. Мне очень не хотелось потерять его, забыть какие-то детали, пусть даже самые незначительные.
Я взял в руки карандаш, извлек из-под кошки чистый лист и принялся быстро набрасывать эту чудную сцену, перенося её из памяти на бумагу. Так надежнее, так я буду спокоен.
Прошла неделя. Работа снова поглотила меня полностью, затянула на моей шее аркан и теперь весело погоняла вперед, навстречу новым свершениям. Я рисовал, как сумасшедший, порой мне начинало казаться, что карандаш или перо графического планшета у меня в руках начинали дымиться. От части моя жажда работы была связана с тем, что новый проект помогал мне отвлечься, забыть на некоторое время о своей любви, а следовательно и отсрочить и неминуемую гибель моего разума. Макс тоже радовался новой игре, так как неожиданно открыл в себе страсть к рисованию кибер-волкодавов и летающих многоруких дронов. Однако, вершиной его творчества была конечно же кибер-пантера в прозрачном корпусе, сквозь который были видны все механизмы этой кошечки.
Но совсем забыть о Юки у меня не получалось. Начальница теперь частенько захаживала к нам в цех, но не как директор, а как главный программист-архитектор проекта, который она лично курировала из любви к «цайфайным самолетикам», как выразился мой суровый коллега, сидевший справа. Дроид плавно и быстро перемещалась между секциями цеха, то воюя за качество текстур, то отлавливая косяки в анимации, которые мешали модели двигаться достоверно.
Иногда мне казалось, что она приходит к нам специально, что бы увидеть меня. Ведь по большому счёту ей, как программисту и дела не было до наших моделек и графики. Но она все равно приходила и самозабвенно спорила с Викторией, которая сидела всего в одной ячейке от нашей. Со своего рабочего места я мог любоваться её длинными, худыми ножками, затянутыми в чёрные колготки, изящными, как у пианистки пальцами, крепко сжимавшими папку с отчетом, гордым профилем и всею ей в целом.
Глядя на неё, я снова и снова задумывался о том, что я в ней нашел? Ведь если смотреть объективно она совсем не походила на моих прежних пышногрудых и женственных богинь. Но ведь она действительно была прекрасна! И без косметики, без платьев, без укладки она давала фору всем моим подружкам. И чем больше я думал над этим, тем сильнее убеждался в том, что причина моей любви к Юки отнюдь не в сексуальности или красоте. Здесь было что-то гораздо глубже, крылья спрятанные на её худой спине, которые видел почему-то только я. Какая-то неведомая сила, что притягивала меня к ней, сочилась и просвечивала сквозь её рабочую маску. И мне все больше хотелось сорвать её к черту и поцеловать настоящие губы Дроида.