— Она действительно спрашивала тебя, встречались ли мы с тобой? — Он наконец набирается смелости спросить.
Я киваю.
— Я думаю, она просто пыталась прощупать почву насчёт тебя. Вдруг для тебя это нечто большее, чем… — Я на секунду замолкаю и оглядываюсь на бар, — чем то, что случается, когда ты вешаешь на дверь табличку «закрыто». Несмотря на то, что она называет меня своей лучшей подругой, мы с ней только начинаем узнавать друг друга.
Он рисует носком ботинка хаотичные узоры на гравии, обдумывая то, что я сказала.
— Значит, у тебя нет для меня никакого совета?
— Не сдаваться? — Это должно было звучать как утверждение, а не вопрос. — Не сдавайся, — пробую я более уверенно.
— Очень мотивирует, — бормочет он.
— Хорошо, иди туда и переверни её мир. Заставь ееё увидеть целые созвездия, а потом, когда она ещё будет парить в облаках, пригласи её на свидание, — советую я.
— Пригласить её на свидание?
Я пожимаю плечами.
— Очевидно ты даешь ей то, что она хочет, если она продолжает возвращаться. Поднимись на ступеньку выше, а затем приступай и действуй наверняка. — Я хлопаю его по спине. — Ты сможешь это сделать, Тигр! — Я сооружаю из пальцев пистолет и делаю вид, что стреляю в него. — Согласна не соглашаться, чемпион.
— Думаю, я предпочёл бы Тигра, — ворчит он.
Я качаю головой.
— Нет, я буду продолжать поиски. Придётся найти подходящий вариант для моего ЛДГ5.
Он закатывает глаза.
— Теперь я понимаю, что ей в тебе нравится. Вы оба сумасшедшие. Как ты уже поняла я не гей. Не думаю, что это важно в данной ситуации, но не думаю, что ты захочешь называть меня своим ЛДГ.
Я морщу лицо.
— Так может это значит, что лучший друг парень6?
Он ерошит мои волосы.
— Нет, маленький Отступник7, это не так.
Пожимая плечами, говорю.
— Ладно, посмотрим. А теперь иди потряси её мир и навесь на неё ярлык.
Он идёт к задней двери, и мы прощаемся. Только когда я сажусь в машину, он заходит внутрь. Моё сердце ёкает. Мне действительно нужно было напоминание о том, что весь мир не состоит их парней изменников-придурков или их отцов. Возможно, когда-нибудь я смогу найти себе достойного мужчину.
Глава 14
Гриффин
Обычно я предпочитаю приходить в мастерскую рано утром за пару часов до прихода Чарли. Мне спокойнее, когда там только я и машины. Но не в это утро, ведь я никак не могу перестать прокручивать в голове сцену, свидетелем которой я стал вчерашним вечером у Донована.
Вчера, после того как Рен ушла из квартиры Лиама, я предположил, что у неё смена в баре потому что, похоже, она решила измотать себя до смерти. Я не думал, что с моей стороны будет слишком странным заехать и убедиться, что она нормально доберётся до дома.
То, что мы делаем - неправильно. Лиам должен быть у меня в приоритете. Но Рен удалось залезть мне под кожу так глубоко, что не думаю, что я смогу когда-нибудь избавиться от этого чувства. Я думаю, что желание к ней и беспокойство о её безопасности будут со мной ещё долгое время. Однако после того, что я увидел вчера, не думаю, что она разделяет мои чувства.
Когда я впервые увидел Донована рядом с ней, я понял, что он хочет её. Почему бы и нет? Она красивая, яркая, заботливая, умная и весёлая.
Обычно я бы не ревновал к Доновану Миллеру. Мы оба владеем прибыльным бизнесом. По сравнению со многими жителями этого города, у нас неплохое финансовое положение. В Харристоне это означает, что мы можем себе позволить оплачивать счета и иметь собственный дом. Но Донован на десять лет моложе меня. И что самое главное, не является отцом бывшего мужа Рен.
Всё это играет в его пользу, но для Рен он слишком похож на «золотого ретривера»8. Может она и не признаётся себе в этом, но у неё определённо есть извращенная сторона. Ей нравятся мои грязные слова, шлепки по заднице. Нравится, когда я жёстко трахаю её. Может быть, я мирился с тем, что она была женой моего сына, но теперь никто другой её не получит. Она Хейл, независимо от того, взяла она нашу фамилию или нет.
Громкие басы музыки внезапно обрываются. Я высовываю голову из-под капота и вижу Чарли, стоящего у звуковой системы с выражением жалости и осуждения на лице.
— Что бы ты ни собирался сказать, не стоит, — рявкаю я.
Конечно, он меня не слушает. Он единственный, на кого никогда не влияет моё вечно мрачное настроение.
— Как Лиам?
— Жив и чертовски удачлив. Ты ведь не знал, что он употребляет наркотики?
— Ты действительно думаешь, что я стал бы скрывать от тебя что-то подобное?
— Ты не сказал мне, что мой сын изменяет своей жене, — замечаю я.
Его глаза сужаются.
— Я увидел то, в чём ты не хотел себе признаться. К тому же, ты хотел быть с Рен.
Я сжимаю гаечный ключ в руке так сильно, что костяшки пальцев белеют, а затем кладу его в ящик с инструментами. На этой неделе уже было разбито окно из-за моей вспыльчивости, пожалуй, достаточно.
— Я никогда не предпринимал никаких действий, пока она не ушла от него.
— Думаешь, это причинит ему меньше боли? Он всё ещё любит её. Она его жена, — вскрикивает Чарли.
— А о ней ты не подумал? Он, блядь, врал ей годами. Она уверена, что он отказался от стипендии ради неё. Он месяцами трахался с какой-то женщиной за её спиной. Он принимал грёбаные наркотики, — кричу я в ответ.
— Всё это очень дерьмово. Я бы не стал винить её за то, если бы она была с кем-то другим. Но точно не с тобой, приятель, — говорит он более спокойным тоном.
— Я понимаю, ладно?
Он качает головой.
— Не думаю, что понимаешь. Лиам не единственный наркоман в семье. Рен - твой наркотик.
Когда приезжает Хулио, я ухожу в свой кабинет. Меня смутил не хмурый взгляд Чарли, а слова, которые он бросил в мою сторону. Рен под моей кожей, в моём мозгу. Я могу представить, что она может стать чёртовым воздухом, которым я дышу, если я позволю ей. Это зависимость?