Я достаточно разбираюсь в автомобилях, чтобы понять: когда стрелка указателя температуры уходит в красную зону, значит, что-то не так. Ну, и все датчики загораются, предупреждая о неисправности двигателя, и всякие другие иероглифы. Около полудня я съезжаю с дороги, надеясь, что моя машина каким-то чудесным образом заработает сразу после того, как я заеду на заправку, чтобы купить что-нибудь перекусить. Ведь это, по сути, как выдернуть шнур из розетки, верно? Это сработало с моим древним компьютером в страховой конторе.
К счастью, мне удалось найти большой магазин для приезжих, так что, возможно, мои варианты обеда окажутся вкуснее, чем жирный жареный буррито или несвежий пончик. Я потрачу столько времени, сколько мне понадобится, чтобы переварить всё происходящее. Как бы там не было, я не теряю надежды, что для перезагрузки просто нужно время.
— Пожалуйста, только заведись, — молюсь я, направляясь к машине.
Из-под капота валит дым. Может, я и не разбираюсь в машинах, но знаю, что они не должны дымиться. Я отпираю машину, залезаю под приборную панель со стороны водителя и открываю капот. Струйка дыма превращается в шлейф. Я начинаю тянуться к крышке, из которой выходит большая часть дыма, когда мозолистая рука хватает меня за запястье.
— Не трогай! — Кричит незнакомец.
Я отдёргиваю руку.
— Мне нужно добраться до Флориды.
— Тогда тебе лучше купить билет на автобус или пойти пешком, потому что эта штука не собирается никуда ехать, — говорит он.
Смех вырывается на свободу. Я не могу сдержаться. Весь стресс, печаль, отчаяние, чёртова несправедливость всей моей никчёмной жизни доводят меня до истерического смеха.
Я выпрямляюсь и вытираю слёзы с лица. И я не знаю, это слёзы грусти или смеха.
— Конечно, нет. Это было бы слишком просто. Есть идеи, что с ней не так?
Я не уверена, что информация может мне чем-то помочь. Мне в любом случае, придётся либо остаться здесь и ждать пока её починят, либо вернуться и забрать её позже. Ни один из вариантов меня не устраивает.
Единственный способ двигаться дальше и оставить всё это позади - это разорвать все связи с Харристоном, кроме Долорес, Бесс и Донована. Машина - всего лишь пережиток моей прежней жизни, и это довольно поэтично, что она решила сгореть.
Услужливый незнакомец ждёт молча у открытого капота несколько минут. Мой последний вопрос так и повис между нами. После того, как он пришёл к выводу, что это безопасно, он вытаскивает тряпку из заднего кармана, отвинчивает колпачок и ворчит. Интересно, общаться как пещерный человек - это общая черта механиков? Странно, но от этого я ещё больше скучаю по Гриффину.
Я отмахиваю с себя эту мысль и сосредотачиваюсь на том, что делает незнакомец. Он осматривает машину ещё раз, затем выпрямляется и отходит от двигателя.
— Мне придётся проверить её детальней, но я думаю, что у вас радиатор треснул. Зависит от того, как долго вы на нём ездили, но двигатель может быть повреждён.
— Сколько будет стоить починить его? — Спрашиваю я. Хотя часть меня хочет просто избавиться от машины, моя практичная сторона знает, что на новую денег у меня нет.
Он пожимает плечами.
— Может быть несколько сотен, может быть больше тысячи. Я не узнаю, пока не сделаю полную проверку. Мне очень жаль, — он протягивает руку, — я Джеральд. Я владелец единственной автомастерской в городе. Я буду рад осмотреть её, но это не будет быстро. У меня три машины в очереди.
Используя клочок бумаги из сумочки, я записываю свой номер телефона.
— Меня зовут Рен. Извини, я знаю, что старая квитанция - не лучший вариант для записей.
Он пожимает плечами.
— Мой стол тоже завален информацией о клиентах, написанной на старых квитанциях, списках покупок и, если повезёт, на стикерах.
— Конечно, — бормочу я.
Он игнорирует то, что, по его мнению, является действительно случайным комментарием.
— Я могу отбуксировать твою машину в свою мастерскую, и мы отремонтируем её, как только сможем. Предупреждаю, что, скорее всего, уйдёт не меньше двух-трех дней на то, чтобы поставить её в отсек. А потом, кто знает, что я найду и сколько времени уйдёт на ремонт.
Я делаю глубокий вдох. Ремонт обойдётся дорого, я знаю. Даже если это всего лишь радиатор, придётся оплатить его труд, запчасти и, конечно, гостиницу, пока он будет её чинить, или обратный билет на автобус, чтобы вернуться и забрать её. Мои пальцы дёргаются, и я сдерживаю себя, чтобы не схватить мобильный телефон и не позвонить Гриффину. Прошло всего несколько недель, когда я позвонила ему впервые и попросила о помощи.
— Посмотрите её и позвоните мне, — говорю я.
— Здесь, в туристическом центре, есть автобусная остановка. Вы можете зайти в интернет и купить билеты. Я не уверен, какое у них расписание, но автобусы ходят каждый день, — сообщает он мне.
Я вытаскиваю сумки из машины и подхожу к столу для пикника на боковой стороне здания, чтобы купить билеты. Я стону, когда вижу расписание. Мне повезло, автобус направляется во Флориду, но он отправится только поздно вечером.
Отправила сообщение тёте, сообщив, что задерживаюсь. Теперь мне просто нужно придумать, чем я буду заниматься в течение следующих нескольких часов, пока я жду автобус, на котором мне предстоит проехать весь оставшийся путь.
***
Автобус достаточно новый, и, поскольку я невысокого роста, место для ног не является проблемой, но пространство, кажется, уменьшается, чем дольше я сижу в автобусе. Время от времени мы останавливаемся, чтобы заправиться и сходить в туалет. Именно так мне удаётся пережить эту поездку. Я говорю себе, что мне нужно продержаться всего четыре часа, прежде чем у меня появится ещё один шанс встать и размять ноги. Однако в каком-то смысле это только усложняет задачу: чувствовать свободу передвижения только для того, чтобы снова сесть на своё маленькое место.