— Зачем Доновану знать о ребёнке?
— Девочка, ты сегодня натолкала вату в уши? Гриффин, он знает, что его булочка в твоей духовке?
— Вот как это происходит, не так ли? Я уже тупею. Теперь я тупая блондинка.
Я слышу щелчок и проверяю, повесила ли она трубку.
— Что это было? — Я спрашиваю, когда вижу, что она всё ещё на связи.
— Я не могу постучать тебе по лбу, поэтому постучала по телефону. У тебя серьёзное заболевание беременного мозга. Пей много воды и вздремни немного. Тебе понадобится твоя смекалка, потому что Он. Пришёл. В бар. Чарли расспрашивал каких-то женщин о твоей тёте. Думаю, одна из них – её подруга, и она была только рада рассказать Чарли всё о том, где она живёт и всё такое. Твоей тёте нужны друзья получше, он мог оказаться психом.
Я качаю головой.
— Только в Харристоне можно узнать личную информацию о человеке за кружкой пива или в аптеке, — ворчу я.
— Да, но помни, я подслушала, что Гриффин делает то же самое, и хочу тебя предупредить, так что не сдавайся сразу.
— Ты знаешь, когда он будет здесь? — Спрашиваю я.
— К сожалению, нет. Всё зависит от того, когда он выехал прошлой ночью.
— Он уехал прошлой ночью! — Кричу я.
Я встаю и пытаюсь струсить песок с ног. Потом начинаю запихивать свои вещи в сумку. — Бесс, мне пора идти. Я пошла на пляж и, думаю, мне нужно вернуться в квартиру до того, как вернётся Хэтти, и попытаться объяснить ей ситуацию.
Бесс стонет.
— Ты не рассказала ей о Гриффине, что ли?
— Нет, она, э, думает, что это ребёнок Лиама, — выдаю я.
— Чудесно, что ты позволила своей тёте думать, что ты рожаешь ребёнка от вора-мошенника.
Я издеваюсь.
— А что я должна была ей сказать? — Не волнуйся, тётя Хэтти. Это ребёнок не Лиама, а его отца.
Бесс хихикает, и это перерастает в истерический смех, она задыхается, пытаясь заговорить.
— Твой ребёнок будет братом или сестрой твоего мужа.
Может быть, дело в гормонах или в абсурдности ситуации, но мне это кажется таким забавным, что я фыркаю. Я так смеюсь, что боюсь описаться.
— Чёрт, я чуть не обмочилась, ощущение, как будто ребёнок сидит у меня на мочевом пузыре. Последние несколько часов я пью энергетик и воду, чтобы не было обезвоживания.
Чтобы вернуться в квартиру, требуется меньше времени, чем для того, чтобы дойти до пляжа, но я всё равно была медлительной. Перед её домом припаркован знакомый грузовик, и Хэтти определённо вернулась.
— Чёрт, — шепчу я в трубку. — Он здесь, а Хэтти кричит на него.
— Жаль, что я не узнала об этом раньше. Напиши мне позже и расскажи, как идут дела. — Звонок обрывается, и я спешу к входной двери.
— Какого чёрта ты о себе возомнил, и что ты здесь делаешь, Хейл? Твой сын такой трусливый, что обрюхатил мою племянницу и посылает своего папашу всё уладить за него?
Она закрывает рот рукой, и её глаза открываются, и её лицо напоминает какого-то персонажа из аниме.
— Хм, забудь об этом. Он не знает, потому что... Дерьмо. Почему ты здесь?
Он как будто чувствует, что я рядом. Вместо ответа он поворачивает голову в мою сторону. Он целеустремленно идёт прямо ко мне. Мои ноги отказываются слушать мои молчаливые просьбы бежать. Когда он приближается ко мне, он хватает меня за руку и тащит к своему пикапу.
— Нам нужно поговорить, птенчик, и немедленно.
— Рен! — Хэтти кричит мне.
Я машу ей рукой, пока он тащит меня к своему грузовику.
— Всё в порядке, Хэтти, — кричу я, чтобы она меня услышала.
— Садись в чёртов грузовик, Рен, — выдавливает Гриффин.
— Да, папочка, — дерзко говорю я и делаю, как он говорит.
Глава 39
Гриффин
Всю дорогу до отеля я провёл, вцепившись пальцами в руль. К счастью, накануне, Чарли забронировал мне номер на ночь. Он знал, что я еду к Рен.
Когда я, наконец-то, немного успокоился и моя ярость не угрожает испепелить меня изнутри, я спрашиваю её.
— Ты собиралась мне рассказать?
Она отворачивается к окну.
— Я не знаю, — шепчет она.
— Неправильный ответ, — начинаю закипать я.
Я так зол на неё, на Лиама, на чёртову жизнь. Меня злит, что она не позвонила мне сразу же, как узнала о беременности. А от мысли, что она уехала в попытке сбежать, у меня в жилах закипает кровь.
Отель находится недалеко от дома её тети. Я стараюсь идти медленно и не слишком её торопить. Возможно, её поведение меня выбешивает, но она мне дорога, особенно сейчас. Затем тёмный голос шепчет у меня в голове: Ты уверен, что это твой ребёнок?
Я тащу её в вестибюль и указываю на один из стульев в гостиной.
— Сиди здесь, пока я всё улажу. Если ты попытаешься сбежать, клянусь Богом, я выслежу твою задницу, и тебе не понравятся последствия.
Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, но на этот раз она не спорит. Я быстро регистрируюсь и получаю ключ-карту на стойке регистрации. Потом я возвращаюсь и веду её к лифту. Она благоразумно молчит. Моё терпение висит на волоске, и мне не нужны свидетели нашего разговора.
Когда мы подходим к моей двери, по коридору идёт пара. Я хватаю её за шею, чтобы дать ей понять, что не потерплю её попыток устроить сцену, чтобы сбежать. Она идёт впереди меня, и я чувствую, что она напряжена до предела.
Она набрасывается на меня, как только за нами захлопывается дверь.
— Слушай сюда, придурок. У меня был чертовски длинный день, и я не собираюсь мириться с твоей чушью.
Я смеюсь.
— У тебя был длинный день? У меня были чертовски длинные три недели. Ты бросила меня!
— Я сделала то, что ты мне велел. Не думала, что ты ожидал, что я буду бегать за тобой, как ты за Лиамом.
— Он мой сын! — Она отшатывается от меня и опускает руки на живот. Мои слова были лишними, но нам всё ещё нужно прояснить кое-что. — Ты уверена, что ребёнок мой?
Она вздрагивает, но продолжает молчать.
— Ты поэтому не была уверена, рассказывать мне или нет? Когда ты в последний раз была с Лиамом? — Меня тошнит даже от самого вопроса.