Глава 40
Рен
Несколько пропущенных звонков и десятки сообщений от Хэтти. Когда мне, наконец, удается очистить голову от сексуального дурмана, Гриффин, кажется, полон решимости полностью меня контролировать. Чёрт бы побрал мои гормоны за то, что они на его стороне. Я хочу злиться на него, но моё предательское тело меня не слушается.
Может быть, я на самом деле не хочу злиться на него, но я не могу смириться, что мои потребности важнее Лиама. Это несправедливо. Лиам - его сын, и я знаю, что мой маленький карапуз всегда будет для меня на первом месте. Что ещё важнее, мой ребёнок не от мужа-мудака, который скоро станет бывшим мужем. Нужно всё подготовить. Хэтти сказала мне, что я не могу развестись во Флориде, поскольку я беременна, я уточнила, что документы о разводе были составлены несколько недель назад. Она спросила меня, были ли они поданы, но я не в курсе. Лиам отказался их подписывать, в отличие от меня. Поэтому, прежде чем я начну действовать, мне нужно позвонить другу отца и уточнить как продвигается дело. Может быть, я могу просто подать документы.
Сначала я открываю свои сообщения. Хетти хочет поговорить и требует тащить мою задницу к ней. Потом требования сменяются мольбой, и наконец, она признается, что беспокоится за меня. Как-то странно, что кто-то действительно переживает обо мне. Я очень давно чувствовала себя такой одинокой, а сейчас вокруг меня собралась небольшая толпа. Меня греет внутри мысль, что моему ребёнку достанется больше внимания, чем было у меня.
Гриффин прижимается своим громоздким телом и обнимает меня. Одной рукой он берёт меня за талию и плотно прижимает к себе, а его губы касаются моей шеи и плеча.
— Ты голодна?
Его внимание пробуждает во мне страстное желание, но мой желудок пользуясь случаем начинает ворчать, как разъярённый медведь, пробуждающийся от спячки. Совершенно не женственно.
Он смеётся, и я таю в его объятиях.
— Нам нужно накормить тебя и нашего малыша.
Я разворачиваюсь в его объятиях, и мы оказываемся лицом к лицу.
— Ты не сердишься?
Его лоб морщится.
— Почему я должен злиться?
Я пожимаю плечами.
— Мы не планировали завести ребёнка.
Он нежно целует меня, и моё сердце бешено колотится о рёбра. Я не привыкла к сладкому Гриффину. Требовательный, ворчливый, засранец Гриффин - да, но милый - меня сбивает с толку.
— Мы даже не пытались это предотвратить, — говорит он.
Я моргаю несколько раз.
— Ты думал, что это возможно? Я же принимала таблетки.
— Я трахал тебя при каждой возможности. Я видел твои таблетки. Их нужно принимать каждый день точно в одно и то же время, иначе они могут не сработать.
Мой рот открывается.
— Я не знаю, что сказать.
Он ухмыляется. Это ухмылка плохого мальчика, но в Гриффине Хейле нет ничего мальчишеского.
— Как насчёт «спасибо»?
— Спасибо? — недоверчиво спрашиваю я.
— Пожалуйста.
Я вижу, что он изо всех сил пытается сдержать смех, но это не мешает мне шлёпнуть его по груди. Ему не больно. Чувствует ли камень боль, если ударить по нему?
— Ты просишь поблагодарить тебя, за то что ты меня обрюхатил?
— Ну, ты хотела ребёнка. Я дал тебе его. Думаю, что спасибо - это меньшее, что ты можешь сказать. Но, не волнуйся об этом, в следующий раз ты всё сделаешь правильно.
— В следующий раз? — бормочу я.
Его руки падают на мою задницу, и он притягивает меня к своей эрекции. Такое ощущение, что у Гриффина есть тяга к размножению. Эта мысль вызывает волну возбуждения, которая мне действительно не нужна, когда я пытаюсь разозлиться на него.
Гриффин перекатывает меня на спину и прижимает своё твёрдое тело к моему. Вырывается нуждающийся всхлип. Моему разуму и телу действительно нужно лучше общаться, чтобы быть на одной волне.
— Как ты думаешь, сколько детей у нас будет? — спрашиваю я, но голос у меня хриплый, и даже я уже не верю, что злюсь.
Он мычит мне в шею, покусывая чувствительную кожу у моего уха.
— Это так чудесно иметь молодую жену. Ты могла бы родить мне ещё троих или четверых.
Такое ощущение, будто меня окатили ледяной водой. Мы ещё даже не обсуждали как будем решать наши проблемы, а он уже нас поженил. Снова закрадываются сомнения. Прежде чем я ушла от Лиама, он продолжал настаивать, что мне нужно уезжать, якобы, что подумают Лиам и весь город. Теперь, когда он знает, что я ношу нашего ребёнка, всё это перестаёт его беспокоить. Мало того, он ещё и рассуждает так, как будто мы уже женаты? У меня кружится голова, когда я пытаюсь не отставать от резкого изменения нашего статуса. Мы даже никогда не называли это отношениями. Мы трахались, а теперь поженимся?
Я отталкиваю его.
— Для начала, мне нужно развестись, только потом можно будет двигаться дальше.
Он отпускает меня, понимая, что моё игривое настроение прошло. Его руки вытянуты вперёд, как будто он пытается успокоить разъярённого монстра.
— Я знаю, что всё ещё сложно, но мы всё уладим.
Я тяжело дышу через нос, засовывая ноги обратно в джинсы.
— Я голодна, и если я не пойду и не поговорю с Хэтти, она вызовет Национальную гвардию. Давай разберёмся с этим позже.
Он осторожно кладёт руки мне на плечи.
— Не убегай. Ты можешь злиться, волноваться, бояться, что бы ты ни чувствовала, ты должна быть здесь, со мной.
Единственное, что я могу сделать, - кивнуть, потому что правда в том, что желание бежать очень сильно. Проблема в том, что стоит лишь остановится, и все проблемы догоняют вас.
***
Хэтти выглядывает в окно, раздвигая шторы, когда мы подъезжаем к дому. Как только мы выходим из машины, она вылетает через парадную дверь. Она выглядит взъерошенной. Меня мгновенно охватывает чувство вины.
— У тебя сломался телефон? Ты, как никто другой, должна знать, что нужно отвечать на сообщения! — Она в ярости, и я знаю почему. Вина, которую я чувствую, усиливается. Сообщения без ответа, невозможность дозвониться до мамы или папы - да, я помню, почему её так это ранит.