– Интересно, – покачал головой Эдди. Он еще ни разу не видел настоящий числитель.
– Да уж конечно, интересно, – без всякого энтузиазма проговорил Леон и плюнул на один из процессоров. Слюна зашипела и моментально испарилась.
– Видал? – кивнул на машину Леон. – Чайник вскипятить или яичницу поджарить, это пожалуйста, а вот на правильное «окно» выйти…
Эдди слушал жалобы Леона-Очкарика и внимательно разглядывал сложнейшее устройство. Наконец он поднял глаза на Леона:
– Ставь нормальную частоту.
– Зачем? – удивился Леон.
– Ставь нормальную частоту, – повторил Шиллер немного жестче.
Леон пожал плечами и полез в открытое нутро числителя.
– Пожалуйста, нет проблем. Вот только джемпер переставлю и получишь нормальную частоту. Все, готово. Теперь нужно подождать, пока процессоры остынут. Хочешь, пока чайку сделаю – у меня кипятильник есть.
– Давай, – согласился Эдди и присел на перевернутый кожух.
Спотыкаясь на каждом шагу и ругаясь, Леон начал пробираться через наваленные куски проводов и россыпи радиодеталей. В конце концов он добрался до угла, где стоял пластиковый сосуд, в котором кипятил чай.
– Ну и беспорядок тут у тебя, – заметил Шиллер.
– Я его не замечаю – он мне не мешает, – отмахнулся Леон.
– Мне мешает. Сегодня вечером все уберешь. Если хочешь, я приду тебе помочь, но убрать нужно сегодня. – Все это Эдди произнес, не повышая голоса, но Леон понял, что это приказ, и этот приказ должен быть выполнен.
– Ну хорошо. Сделаем, какие проблемы.
– Как ты думаешь, процессоры уже остыли?
– Да. Эдди. – Леон поймал себя на мысли, что едва не сказал юнге «сэр». – Да, Эдди, можно включать.
– Включи, пожалуйста.
Оператор с такими же трудностями пробрался к числителю и включил его.
– Что, сразу на поиск? – спросил Леон.
– Давай на поиск.
– Только учти, мы еще недалеко отошли от заправочного дока, поэтому могут быть помехи.
– Включай.
Леон-Очкарик включил числитель, и на экране появилась таблица параметров.
– Это что?
– Здесь мы задаем параметры поиска – в данном случае массу искомого объекта.
– А почему здесь стоит ноль?
– Да потому, что нам не до жиру, – усмехнулся Леон, – любая мелочь сгодится.
– Нет, так не пойдет. Вписывай сюда две тысячи тонн – размениваться по мелочам мы теперь не будем.
Оператор покосился на Эдди, но ничего не сказал. Он послушно ввел новые данные и запустил поиск.
– Теперь он минут пять будет «тарабанить». Ты жди, а я пойду чай заварю – вон вода уже бурлит.
Пока он возился с чаем, числитель выдал первые результаты.
– Ну, сколько там, Эдди? – спросил из угла Леон.
– Девяносто шесть вариантов, – ответил Шиллер.
– Вот то-то и оно, что девяносто шесть. Теперь бы надо их отсортировать, но «F-100» делать этого не могут, а если их разогнать, числитель начинает «глючить» и давать такие адреса, что закачаешься, – продолжал говорить Леон и, неожиданно оступившись, вылил кипяток себе на ногу.
– А-а-аа!!! Ма-ма!!! Уй, как печет! А-аа!..
– Быстро снимай штаны и присыпь ожог солью, – посоветовал Эдди.
Леон последовал совету, и уже через минуту боль стала стихать. Леон осторожно дотронулся до обожженного места, но, вопреки его ожиданиям, кожа осталась на месте.
– Старый бабушкин рецепт, – угадав его мысли, сказал Шиллер.
– А ты прав, пора бы здесь и прибраться.
– Сегодня же вечером приберемся. А сейчас пролистай, пожалуйста, мне все варианты.
Леон стал нажимать на клавиши, и на экране начали сменяться цифры координат.
– Нет… Нет… Нет… – отрицательно качал головой Эдди. – Можешь побыстрее. Нет, нет, нет, нет. Стоп! – остановил оператора Шиллер. – Отметь эту точку и пошли дальше.
– Нет, нет, нет. Стоп! Эту тоже. – Когда все варианты были перебраны, отмеченных точек оказалось четыре.
– Давай теперь эти еще раз, – сказал Эдди. Леон пролистал выбранные точки, и среди них Шиллер выбрал только одну.
– А почему именно эта, а не другая? – спросил оператор.
– Меня от нее больше всего трясет.
– А другие что, пустые?
– Нет, все с уловом, но в этой он особенно большой.
– Особенно большой? – переспросил Леон.
– Да, – подтвердил Эдди, – особенно большой.
– Эх, хорошо бы! Но должен тебе заметить, Эдди, что нюхачи работают по-другому. Я знал одного нюхача, так вот он…
– Пусть работают, как умеют, Леон, но зачем мне делать ту работу, которую умеет делать машина? Числитель делает свое дело, я свое, а вместе мы сила. Сколько он перебрал вариантов, чтобы выдать нам первоначальные девяносто шесть?
– Миллиарды.
– Вот, а то бы эту работу пришлось делать мне. Усекаешь?
– Усекаю, – уважительно кивнул Леон.
– Тогда надевай штаны, а я пойду докладывать начальству.
22
В капитанской рубке было прохладно и тихо. Попискивал радар, время от времени недовольно ворчал сканер. Шкиза и Спилберг, доверив судно автопилоту, мирно беседовали, погрузив утомленные тела в пилотские кресла.
– Так вот, за один раз таких червяков можно провезти пятьдесят штук, и за каждого получаешь по тысяче монет, – продолжал свой рассказ Шкиза.
– Так как же их на себе провезти? – спросил Спилберг.
– Элементарно. Смазываешь их оливковым маслом и проглатываешь… – со спокойной уверенностью объяснил Шкиза, как будто проделывал это десятки раз.
– Но это же черви, – скривился Фриц.
– Просто надо думать не о том, что это черви, а о том, что это черви по тысяче кредитов за штуку, и тогда дело пойдет. А по прибытии на место ты выпиваешь рвотного и делаешь «форсмажор обратно».
– А они в животе не шевелятся?
– Брат говорил, что их усыпляют в каком-то растворе.
– В растворе? Это как?
– Ну, наверное, наливают снотворное в тарелку и бросают туда червяка. И он там лежит, пока не наглотается. Не будешь же ты каждому пипеткой этот раствор вводить. Да и куда эту пипетку вставлять? Разве разберешь, где у этих червяков рот, а где наоборот?
– Все равно противно, – подвел черту Фриц.
– Ну, не нравятся червяки, можно возить жемчужных жуков «бабануки».
– Как-как?
– «Бабануки». В переводе это звучит как «летящий ночью над пустыней, освещенной зеленой луной».
– Иди ты.
– Точно тебе говорю, мне брат переводил. – Эдди неслышно вошел в рубку и постучал по большому корпусу бортового компьютера.
– А, это ты? Настраиваешься? – спросил Шкиза.
– Нет, уже все сделали. Я принес координаты «окна», – сказал Шиллер.
– Ты шутишь? – недоверчиво проговорил Фриц, поднимаясь с кресла.
Эдди, ничего ему не ответив, протянул листочек с цифрами. Шкиза подошел к Спилбергу и, посмотрев на координаты, сказал:
– Это совсем близко – часа три, и мы на месте. И еще ждать придется.
Они с Фрицем переглянулись.
– О’кей, вводим новые координаты, – кивнул Фриц.
23
Минута проходила за минутой, и весь экипаж, уже осведомленный о первом предсказании нового нюхача, с нарастающим нетерпением ожидал появления астероида.
Обычно сонные и ленивые стропальщики за полчаса до установленного срока облачились в рабочие скафандры и уже ожидали возле выходного шлюза. Трезвый Изи Каспар стоял возле гарпунного орудия и не отводил взгляда от монитора.
Механик Райх озабоченно проверял перегонные диски и тщательно выдерживал их температуру.
Никто и не надеялся на удачу, и все же, впервые за последнее время, экипаж был по-настоящему готов к погоне за астероидом.
Эдди находился в капитанской рубке – рядом со Спилбергом и Шкизой. Истекала последняя минута перед предсказанным Эдди появлением астероида. По мере того как цифры обратного отсчета стремились к нулю, Эдди испытывал все усиливающееся головокружение и тошноту.