Он откинулся на спинку своего стула.
— Это значит, что я свободен от каких-либо обязательств, — туманно сказал он.
Я поняла всё прямо.
— Ладно, — пожала плечами и открыла злосчастную книгу перед собой.
То, что он заметил моё выражение лица при разглядывании цен, было видно по его более широкой, чем до этого улыбке.
— Я готова заказать, — в мыслях было только «Чай за семь сотен⁈ Что они в него кладут⁈ Мне что? Придётся отдать полстипендии за набор травы?».
— Ты хорошо учишься? — останавливать вопросы он не планировал.
Только поднял руку, подзывая официанта.
— Нормально, — пожала плечами.
Семь соток, господи.
— На кого учишься? — пока не подошёл официант.
У меня появилось время подумать, пока он диктовал явно привычные ему названия.
— Вот этот чай, — как-то грустно вышло у меня, — только без сахара.
Оба мужчины ждали продолжения.
— Больше ничего, — уставилась в идеальную поверхность стола.
— Мы позовем ещё раз, спасибо, — отправил куда-подальше официанта Лев, — Камила, было бы странно с моей стороны пригласить тебя поужинать и не оплатить заказ.
Я взглянула на него из-под бровей.
— Я сама за себя заплачу, — упрямо.
В его глазах мелькнуло… ему будто понравились мои слова.
— Твоё решение, — кивнул он, — расскажешь на кого учишься?
Его взгляд стал ещё внимательнее. Он выглядел заинтересованным. Очень даже. А я хотела убежать в общежитие и позвонить Юле.
— Маркетолог, — принимая чай стоимостью с ту тушь, которую нужно было купить ещё неделю назад.
Но я жалела на неё денег, хотя та, которой я пользовалась, явно была не живой. Видимо, придётся мучать её до следующей стипендии. Или просить у Марины.
— Планируешь работать по профессии?
Он — дальняя родственница? Или приемная комиссия? Мне ещё пять лет учиться, чтобы думать о таком.
— Да, наверное, — пожала плечами и сделала глоток самого обычного чая.
Ещё и горячего.
— Ты писала, что тебе нравится футбол, — начал есть он, — можем сходить посмотреть на местные команды. Не знаешь расписание ближайших игр? Я мог бы отвезти тебя на Московский стадион, если не найдем здесь что-то стоящее.
Как бы ему сказать, что это… последнее наше свидание?
— Камила? — вывел меня из задумчивости насмешливостью он.
— Больше люблю по телевизору, — вышло как-то извиняющееся.
И зачем я ему столько успела растрепать? И, главное, зачем он запомнил?
— Нет, так не годится, — был как-то наигранно возмущен, — меня восхитила твоя легендарная наглость, а сейчас ты стесняешься? Камила, будь честна, ты хоть раз была на стадионе во время игры?
Пришлось мотнуть головой. Моё отношение к нему стремительно ползло вверх, но я же понимала основной посыл.
— Схожу в туалет, — поднялась я.
На его лице мелькнула тень разочарования, прежде чем я убежала в просторную комнату и попыталась разглядеть в своем отражении уверенность.
— Не судьба, — буркнула, напечатав сообщение Юле:
«Можешь не звонить. Я сама разберусь. А после того, как выйду, позвоню тебе, пойдём вместе».
Возвращалась к столику я снова хмурая. Садилась тяжело — почти упала на стул.
— Всё в порядке? — как чувствовал он.
Я мотнула головой.
— Вообще-то нет, — виноватой я даже не пыталась выглядеть, всё получалось само, — мне позвонила подруга, и у них там в общежитии что-то случилось. Мне… нужно идти.
Он медленно кивнул.
— Схожу оплачу счёт и отвезу тебя, — явно не нравилась ему ситуация.
Неужели подозревал, что я вру? Мне от этого было как-то совсем неприятно.
А когда я забрала сумочку и пошла за ним, он недовольно, но благородно пропустил меня вперед. Никакого дорогущего чая за его счет.
— Тут недалеко, — направилась сразу к выходу я, — я дойду сама. Спасибо.
Несколько секунд он смотрел на меня ну очень строго.
— На улице темно, район откровенно плохой, а ты красивая девушка, — осадил меня он, — к машине, живо.
Мне казалось, что сердце перестало биться. Настолько кольнули его слова.
— Это лучший район города, — пробормотала ему.
Он открыл мне дверь. Снова.
— Как скажешь, — безразлично ответил Лев.
Уведомление от Юли «Быстрее, а то я умру от интереса». Ещё раз взглянула на машину и пошла в её сторону.
— Мои мечты о том, что все проблемы твоего общежития только что отменились, несбыточны? — усмехнулся он, заметив телефон у меня в руках.
Я села и сразу же пристегнулась.
— Нет, — дождалась, пока сядет он.
Он больше не улыбался. Он вообще всю дорогу молчал, явно понимая, что происходит. В моей груди росло сожаление.
— Прости, что так вышло, — потянулась к ручке двери я.
Приехали мы быстро.
— Камила, — он смотрел на меня с вниманием, — что я сделал не так?
Я опешила, а потому осталась сидеть на месте.
— Н-ничего, — сглотнула.
— В таком случае, может заеду за тобой завтра? Я буду в городе ещё два дня, — без улыбки.
Он знал, что я откажу. Видел по тому, что было написано на моём лице.
— Что будет, если я соглашусь? — я вдруг вспомнила, что нужно отстегнуться.
— Вопрос с прямым значением? — всё же мягко улыбнулся он, — если так, то мы отлично проведем время вместе. Хочешь прогулку в парке? Завтра обещали тёплую погоду. Или тот же футбол. Я буду счастлив смотреть на то, как ты радуешься на протяжении девяноста минут.
В машине было жарко — лицо пылало. Для дыхания воздуха вообще не было.
— А если вопрос не прямой? — почти шептала я.
Гулкий стук сердца отдавался в ушах. Какой же красивый он казался в приглушенном полумраке сейчас.
— Хочешь узнать мои намерения? — осознал, что у него получается меня заинтересовывать, мужчина, — самые что ни на есть серьёзные.
Сказать мне было нечего. Но Лев справлялся и сам:
— Я выгравировал себе второй шанс? — слегка насмешливо.
Я впервые легко улыбнулась и кивнула.
— Я посмотрю, играет ли завтра молодёжка, — воспряла, — у них как раз первый тур прошел на днях. А после сходим в парк! Только тот, который у памятника — там иногда на скрипке красиво играют, — затараторила, — и… можешь присылать мне ещё цветы — я их люблю. Только не розы и сразу с вазой, потому что у всех моих соседок закончились трехлитровые банки, а идти в соседние комнаты такое себе. Я потом не узнаю, кому какую отдавать.
В его глазах что-то было. Странная тень, будто хорошая, но с заметным блеском. Он восхищался? Мама так смотрела, когда я поступила.
— Я понял, — улыбнулся он.
Мне пришлось кивнуть, посмотреть на экран на приборной панели, и, увидев время, открыть дверь.
— Напишу тебе, — спрыгнула на асфальт, а после обернулась, — можно я буду называть тебя Лёва? — сорвалась с языка мысль.
Мужчина растёкся в улыбке.
— Я буду рад, если ты будешь это делать, — у его глаз собрались морщинки.
— Тогда… пока? –спросила, почему-то не желая закрывать дверь.
— До завтра, — кивнул он, ожидая, пока я уже пойду.
Такого сожаления от своих действий я вряд ли когда-либо испытывала. Но пришлось.
Хотела же избежать этого всего, а сама плелась по парковке ко входу в общежитие и улыбалась.
Всё это казалось волшебным. Особенно после того, как курьёр принес самый большой букет, который я видела. С вазой. И как он только уломал доставщика притащить эту штуку?
— Ты ему более чем понравилась, — разглядывала цветы Вера, — мне бы такого ухажёра.
Я хмыкнула на смешное слово. Подходящее для Лёвы.
— Ты через месяц замуж выходишь, какой тебе ухажер? — Марина захохотала.
— Одно другому не мешает, — донеслось от подруги.
А я улыбалась, отправляя скриншот расписания на завтра.
«Десять утра. Примешь от меня кофе?» — пришло от него.
Я каверзно улыбнулась.
«И булочку» — отправила.
В этот момент жизнь повернулась в русло, которого я явно не ожидала. И тем более не знала, что через полтора года буду открыто говорить, что я содержанка.