ой женской жизни, в течение которых могла бы выйти замуж, родить ребенка... А Балашов заставил ее сделать аборт, и, в случае, если бы она собралась за кого-то замуж, мог бы сделать ее жизнь несладкой. Она ему отомстила, и отомстит еще больше! Пусть — косвенно. И пусть пока он об этом не знает... В ней открылась какая-то внутренняя сила, уверенность, что все у нее будет хорошо. Балашов, видя, как изменилась и повеселела любовница, думал, что она осознала всю тяжесть возможного будущего с ребенком и радуется, что вопрос решился. Он наслаждался ее телом, ее молодым горячим темпераментом и не думал, что у Вики в голове созревают интересные идеи, опасные для него. Сегодня Вика ждала Балашова. Он позвонил еще вчера, пообещал приятный сюрприз и сказал, чтобы ждала вечером. Когда он упоминал о сюрпризе, ее обычно ожидало дорогое ювелирное украшение. Их уже скопилось столько, что она всех и не помнила. Вика считала это отличной подушкой безопасности — всегда можно продать... Также она начала откладывать свою зарплату. Балашов давал ей достаточно денег, и девушка решила готовить базу на будущее, заставив себя вспомнить, что до знакомства с ним жила более чем скромно. А красивую одежду, которую она так любит, стала покупать не в дорогих магазинах, а в более бюджетных. Балашов действительно ее порадовал. Он подарил ей золотое колье с несколькими бриллиантами. Вика была в таком восторге, что набросилась на мужчину прямо в гостиной. Целовала все его тело, мурлыкала ласковые и непристойные слова. Тот в ответ тяжело дышал, его тело сотрясали судороги. Разрядка наступила у них одновременно, и оба, обессиленные, скатились с дивана на пушистый ковер. После бурных ласк он был как во сне. Вика была еще полна энергии, но сделала вид, что тоже устала. - Вика, ты меня уморила, - расслабленно улыбаясь, проговорил он и похлопал девушку по тугому загорелому бедру. - Я проголодался и устал. Сообразишь нам что-нибудь поесть? Она с готовностью встала, взяла белое домашнее короткое платье. - Нет! Не одевайся. Ходи так. И одень это колье... Он наблюдал, как она идет на кухню — высокая, фигуристая, яркая, холодный блеск колье подчеркивает молодость лица и атласную гибкую шею. Красивая девка... И такая страстная. Конечно, у Балашова были еще женщины, но они ни в какое сравнение не шли с Викой. И надежная — за пять лет все было чинно, спокойно, о их связи знали только его близкие друзья, которые были вхожи к ней в квартиру. Между ними все так хорошо, и, спрашивается, кому нужны были дети? Тем более, Вика — эгоистка по натуре. Потом она сама все поймет! Сегодня они не заказали в ресторане никакой еды, поэтому Вика нарезала бутербродов из цельнозернового хлеба, французской ветчины и любимого Балашовым сыра маасдам. К бутербродам она добавила бутылочку аргентинского красного сухого вина. - Скромно, но сытно, - обьявила она, усаживаясь с любовником за стол. - Ты же знаешь — я в основном на работе питаюсь, в холодильнике у меня пусто. - Ничего страшного, очень даже вкусно! - похвалил он, надкусывая бутерброд и запивая его вином. - Я бы питался только твоими ласками... Но, боюсь, отощаю, и у меня не хватит на тебя сил. - Володя, - обратилась она к нему, подперев рукой щеку. - Мне нужно съездить домой, к родителям. Мама звонила, они скучают. Я уже написала на работе заявление за свой счет. - Сколько тебя не будет? - спросил он. - Две недели. Там дороги — сутки на поезде в один конец. - Езжай, в чем проблема... Нужны деньги? - Да. Желательно наличными. Три года назад Балашов завел ей банковскую карту, на которую периодически клал деньги. Это устраивало обоих — не возить же ему каждый раз пачки купюр! - Скажу водителю, завтра завезет. - Спасибо. Там деревня, нету никаких банков. А мне придется много чего купить родителям! Сегодня Балашов не ночевал у нее — сказал, что супруга в последнее время нервничает. Еще бы — бедная женщина постоянно терпит измены и гулянки мужа, - подумала Вика, но промолчала и мило попрощалась с любовником. После его ухода она извлекла с полки шкафа крохотную, недавно купленную камеру. Там было записано все — начиная с того момента, как они зашли в гостиную и он вручил ей колье. Вика сама не знала, зачем она это сделала — просто подумала, что такая запись может пригодиться. Потом она посмотрела на настенные часы — восемь вечера, еще не поздно — и набрала номер Оли. Та недавно купила мобильный телефон, и вопрос связи был решен. - Оль, привет, - проговорила она. - Ну, как вы, устроились на новом месте? Отлично... Слушай, у меня есть две недели отпуска. Могу я пожить у вас?.. Спасибо! Ждите послезавтра! Глава 14 Даша и Дима уединились в лесу. Купили в магазине вина, оделись потеплее и отправились на прогулку. Оля как раз вернулась с работы, решила приготовить что-нибудь и призвала на помощь Дашу, однако та, находясь в возбужденном состоянии от сознания близости любимого парня, под благовидным предлогом убежала из дома. Дима ждал ее. Недавно он купил машину — подержанную иномарку в хорошем состоянии. Правда, передвигаться на ней он мог только в пределах Яблочного Поля. Чтобы ездить на машине в Альинске, он должен был нанять грузовой катер и перевезти ее туда. Пока в этом не было необходимости... - Привет, - он поцеловал ее. - Смотри... Вот она! Машина казалась почти новой. Это была черная «Шкода». Салон — уютный и довольно просторный. Если бы не пара царапин на капоте, она бы выглядела так, словно ее только что купили. - Отличная машина, - похвалила Даша, садясь в салон рядом с ним. - В ближайшее время я перегоню ее в Альинск, на пристань, - ответил Дима, нажимая на газ. - Зачем? - удивилась она. Дима загадочно промолчал. В лесу он разжег костер, достал из пакета вино и ведерко куриного шашлыка. Оказывается, он обо всем позаботился, в том числе и о мангале, и о шампурах! Они грелись у костра, а мясо тем временем жарилось. - Даш, ну, я же не терял времени, - улыбнулся он. - Ты заметила, что я последнюю неделю не приходил к тебе? Я работал над важным делом! С этими словами он полез в машину и достал объемную папку. В ней была куча копий документов и фотографий. Их объединяло одно — все это имело отношение к Санджарам. - Я же обещал спасти Олиного папу? Так вот. В кованой ограде с колючей проволокой, окружающей тюрьму, обнаружен дефект, и я спокойно смогу проникнуть на территорию. Я собрал информацию, составил план... - Дим, это опасно, - вздохнула Даша. Ей стало не по себе. Похоже, она уже потеряла Валеру. Не хватало еще лишиться Димы — ее сердце точно разорвется! - Может быть, есть другие варианты? - Ага, - он перевернул шашлыки на мангале. - Две глупые девчонки залезут в Санджары. Как хорошо! Нет, милая. Другие варианты отсутствуют... К сожалению, шашлыки у них подгорели. Даша, забыв на мгновение о пропавшем Валере, ощутила к Диме прилив любви и сильной благодарности. - Милый, - прошептала она, прижавшись к его груди. - Ты такой смелый, мужественный. Ты думаешь обо мне... - Ну, сама ты о себе не думаешь, - улыбнулся Дима, скидывая с себя куртку. В тот вечер они занимались любовью на голой земле, если не считать его балоневой куртки. Осенний лес смыкал над ними ветки деревьев, луна освещала бледным светом — в общем, словно сама природа пыталась скыть их от посторонних глаз. Кроме сгоревшего шашлыка, их удовольствие и страсть омрачилась муравьиными укусами. Особенно не повезло Даше — у нее была нежная кожа. Тем не менее, они не заостряли внимания на таких мелочах, с удовольствием сьели шашлык и чесали искусанную кожу. Тем временем Оля, оставшаяся в доме Диминого друга, приготовила большой казан плова. У девушек в доме плиты не было, и поэтому еду они готовили в этом доме, благо можно было добежать за три минуты. Она поняла, что осталась сегодня одна на хозяйстве — Даша была какая-то мечтательная, рассеянная, и убежала, сказав, что пойдет и исследует местность. Ага, какой-нибудь укромный уголок, и вместе с Димой! Оля все понимала — сама не так давно убегала с парнями, флиртовала, даже влюблялась... Но с тех пор, как арестовали папу, она не могла общаться с мужским полом. Все ее существо сосредоточилось ради достижения цели — спасти отца. А ведь раньше она так все это любила — темные ночи, красивых парней, спиртное, ласки, поцелуи... За последнее время ей пришлось повзрослеть. Оля, уставшая после работы и готовки, решила принять душ. Она выключила плиту, оставив плов томиться под крышкой. Тем временем дверь дома открыл своими ключами мужчина — молодой, широкоплечий, высокий блондин с загорелой кожей и чуть раскосыми голубыми глазами. Он зашел в прихожую, поставил на пол чемодан на колесах и с удовольствием вдохнул аромат плова. - Так меня еще никто не встречал из командировки, - пробормотал парень. Он был энергичным, молодым — не старше двадцати пяти лет. - Неужели Дима постарался? Он проскользнул на кухню, увидел на плите казан, достал с полочки тарелку... Обратил внимание, что посуда блестит от чистоты. Положил себе намаленькую порцию плова и принялся за еду. Его ждал еще один сюрприз. В кухню вошла девушка, завернутая в полотенце, с распущенными влажными темно-рыжими волосами. Увидев его, она взвизгнула и кинулась прочь. - Не бойтесь! - блондин прожевал плов и побежал за ней. Лучше бы он этого не делал — девушка как раз натягивала на себя платье. - Вы, должно быть, Даша, - сказал он, демонстративно отвернувшись. - Нет, - судя по тону, она злилась. - А вы-то кто? - Я — Сергей, хозяин этого дома, - ответил он.
Девушка уже оделась. Она подошла к нему... Взгляд Сергея оценил гибкую фигурку, нежное лицо и яркие голубые глаза. - Так вы — то самый друг-журналист, который в командировке? - охнула она. - Да. Уже вернулся. Был в Казахстане, - кивнул он. - Не пойму, ждали меня, или нет. - А что Дима вам сказал? - Обьяснил, что будет со своей девушкой и ее подругой, у которой случилась беда, - вспомнил Сергей. - Так это у тебя беда? Ольга перекинула влажные волосы на плечо, посмотрела на высокого красавца-блондина, и поняла, что он взволновал ее. Эх, встретиться бы им в другое время... - Ты с дороги, - проговорила она. - Пойдем, поедим. Заодно все обсудим. - Отлично! - просиял Сергей. - Я как раз привез из Астаны отличный сувенирный алкоголь! К твоему плову — в самый раз! * * * * Алексей Козырев уже потерял счет дням, проведенным в Санджарах. И дело было не в условиях. В камере было тепло и светло. Надзиратель пронес ему все томы «Войны и мира», так что, было чем заняться. Кормить стали лучше — помимо тушенки, перловки и яиц, стали приносить рагу из капусты и свинины. Раз в день выводили на прогулку — он с надзирателем прохаживался по внутреннему дворику тюрьмы. Однажды он обнаглел и попросил гантели, чтобы не ослабли мышцы. И их принесли! Не отказали также в трех литрах воды в день, кофе и одеколоне для бритья. Он смотрел на себя в маленькое настенное зеркало, видел побледневшее, но бодрое, довольно молодое лицо и понимал, что тихо сходит с ума. Не от побоев, и пыток, которыми славились Санджары. С ним просто никто не говорил! В его камере были некоторые удобства, и жизнь здесь была относительно комфортной. Однако, через два месяца заключения он понял суть своего наказания. С ним никто не разговаривал. Молчаливые надзиратели приносили еду, реагировали его просьбы. Иногда он слышал их разговоры, пытался задавать вопросы. Пытка была в отсутствии общения. Сначала Козырев счел это ерундой. Читал, думал, вспоминал. Потом заметил, что разговаривает сам с собой.Изливал душу по поводу дочки — и в пустоту. А потом забыл, сколько он уже сидит в Санджарах! Козырев знал свой временный адрес — Сектор «А», четвертое отделение. Он сидел здесь один! Однажды он услышал разговор надзирателей. Остальные камеры не отапливались, там никогда никто не сидел, и здесь планировалось поместить самых опасных арестантов. Он давно заметил, что в стене между его камерой и соседней, ближе к полу, есть немаленькая пробоина. Такая, что он влезал в нее до плеч. Тюремная охрана об этом не знала. Алексей, однажды заглянув туда, понял, что условия его содержания — приятное исключение. Остальных заключенных ждали крысы, сырость и холод. В тот вечер Козырев уже засыпал, когда услышал звуки ударов, ругань и тихие стоны. Он встал, дождался, пока стук надзирательских сапогов утихнет. Потом лег на пол... Он увидел лежащего на полу человека. Грязного, избитого и окровавленного. - Эй, парень! Ты не один, - Козырева сразу одолела жажда общения. - Кто ты? Почему сюда попал? Парень его не слышал. - Ляг на пол, - крикнул он, рискуя обратить внимание надзирателей. - Я здесь. Видишь отверстие? Подползи к нему. Узник послушал его. И Козырев увидел молодое, залитое кровью лицо, распухший нос и бессознательные синие глаза. - Как тебя зовут? - Козыреву очень хотелось общаться. - И почему ты здесь оказался? В ответ он услышал невразумительный стон. - Тебе плохо, - сделал он вывод. - Они тебя избили. С этими словами он подтолкнул в щель свою майку и бутылку воды. - Уйми кровь, полегче будет. В соседней камере человеку явно пришлось туго. Прижимая мокрую ткань к ранам, он пару раз вскрикнул. Да, отделали его хорошо, живого места не осталось! А Козыреву было нужно, чтобы он жил... Иначе, сам он сойдет с ума. На следующий день он узнал, что соседа зовут Валера, и выслушал его историю через окошко. Парень, его коллега, попал сюда из-за глупости своей девушки... А потом пришли надзиратели и забрали Валеру. Козырев ничего не знал о его судьбе... Он считал дни. Опять тишина. Или Валера вернется, или уже нет. Через семь дней он услышал звук шагов надзирательских ботинок о что-то мягкое. Надзиратель произнес пару нецензурных слов, потом, очевидно, толкнул парня на пол. Козырев переждал, пока тот уйдет. - Они держали меня в карцере, - прошептал сосед, улегшись на пол. - Знаешь, такая клетка... Решетка не покрыта потолком. То есть, днем ты на палящем солнце, а ночью — на холоде. - За что они так с тобой? - удивился Козырев. - Не знаю. Я же не могу им ничего сказать... Подставлю всех — любимую, своего начальника, друзей... Я такой голодный! Они за семь дней дали полбуханки хлеба и чуть-чуть воды... - Я сэкономил для тебя еду! - Козырев достал из-под кровати банку тушенки, окрыл ее, дернув за выступ железной крышки. Потом - два крупных ломтя хлеба, еще мягкого, полученного сегодня за обедом. - Валерка, я тебя накормлю. Только не молчи! Это — не конец. Они вовсем разберутся и выпустят тебя. Ты молодой. Должен выжить, спастись, и никогда больше сюда не попадешь! Глава 15 Все, кто знал Диму по работе, называли его человеком серьезным и обстоятельным. Он ответственно подходил ко всему, рассматривал разные варианты решения вопросов и проблем. Поэтому он и занимал в свои двадцать три года должность помощника начальника цеха, до которой другие рабочие его возраста могли только мечтать. Также ответственно, как к работе, он подошел и к разработке плана освобождения Алексея Козырева. Съездил на станцию «Васильковая», находящуюся в пятнадцати километрах от Альинска — это была ближайшая железнодорожная станция к Санджарам. Там — еще десять минут по кривой лесной дороге, и вот она, страшная и знаменитая тюрьма, окруженная густым сосновым лесом. Там был такой воздух — словами не передать! А с другой стороны Санджар — море. При виде моря Дмитрию в голову пришла мысль, что можно найти прямую дорогу от Санджар до Яблочного Поля. Первый вариант был суровым — на катере до Альинска, и уже на машине до нужного места. Тогда Дима на моторной лодке, взятой напрокат на пристани Альинска, стал искать разные варианты пути. Пару раз даже чуть не заблудился, пока не завидел вдалеке знакомые места. Морской путь занимал не так много времени — всего час. Он уже существенно облегчил себе задачу! Потом он наблюдал из леса за надзирателями, приезжавшими сюда на работу — по большей части из Альинска и его пригородов. Они носили камуфляжную форму и высокие черные ботинки. В основном это были мужчины молодые, крепкие. Они проходили на территорию тюрьмы через пропускной пункт железного ограждения с колючей проволокой, по которой был проведен электрический ток. На пункте также сидел сотрудник тюрьмы. Это затрудняло задачу... Дима тщательно исследовал ограду, пока не нашел в ней изъян — как раз ближе к морскому берегу. То ли кто-то уже пытался бежать, то ли была другая причина, но в ограде была дырка размером с большой арбуз, она начиналась прямо от земли. Дима, одев резиновые сапоги, чтобы не ударило током, пропилил болгаркой такое отверстие, чтобы там можно было проползти, и аккуратно прикрыл его почти отрезанным куском. Он очень боялся, что на шум придут... Но, по-видимому, в Санджарах было достаточно своего шума, чтобы обращать внимание на что-то еще. Потом он искал информацию про Санджары в городской библиотеке. Оказывается, тюрьма существовала еще в восемнадцатом веке, когда никакого Альинска в помине не было. Тогда это был острог. Еще в то время там мучили людей! Информации было мало. В старой подшивке газет он нашел даже позитивнейшую фотографию всех сотрудников Санджар с небольшой статьей: “Городская тюрьма Санджары отметила очередную годовщину своей работы. Сотрудники принимают поздравления и гордятся тем, что работают на законность и правопорядок. Учреждение известно своими гуманными условиями содержания. Заключенные работают во благо себя и общества: женщины в швейной мастерской, мужчины — в обувной, и получают за эту работу вознаграждение. Также при тюрьме имеется больница и дом ребенка. Кормят здесь сытно, хоть и просто. Нельзя забывать, что основная цель работы Санджар — не издевательство над заключенными, а их воспитание и адаптация к дальнейшей законопослушной жизни. Работа у сотрудников тяжелая, но почетная. Управление внутренних дел Альинской области распорядилось выдать всем работникам премию к памятной дате.» Газета была датирована 1995 годом. Тогда в это еще можно было поверить — в то время Дима даже не жил в Альинске, время было другое, другая власть. Почему же теперь люди в городе боятся произносить вслух название тюрьмы? Он запомнил дату годовщины тюрьмы — второе октября. Оставалось всего пять дней. До этого было необходимо подготовить катер, вооружиться, запастись медикаментами (а вдруг Олиного папу там били, и потребуется помощь)? И, конечно, достать форму надзирателя. Это был не простой камуфляж — он разглядел на рукаве одного из сотрудников какие-то черные нашивки. Наверняка охрана Санджар будет где-нибудь грандиозно гулять, оставив в тюрьме минимум надзирателей. Что-то подсказывало ему, что лучшего момента, чем большой санджарский праздник, не будет. * * * * Балашов уже целую неделю скучал. Не потому, что было мало работы, или супруга переставала вдруг закатывать ему скандалы. Он скучал по Вике... Раньше она не уезжала больше, чем на несколько дней. И виделись они не так уж часто — раза два в неделю. Но, само сознание, что ее нет в городе, заставило его соскучиться. Все-таки какова была девчонка! Нежная, страстная, сексуальная... Других таких не было. Как искренне, полностью отдавалась она ему в постели! Как внимательно его слушала, распахнув огромные карие глаза. И какой очаровательной была при каждой встрече! Тот вечер, когда она объявила о своей беременности, он недолго считал недоразумением, а сейчас и вовсе забыл об этом. На работе он тоже думал о Вике, пока не вернулся в свой кабинет после обеда. В приемной он увидел Ольгу. Она собирала в папку документы, принесенные сотрудниками ему на подпись. Таков был порядок — после обеда она собирала со всех бумаги, а утром он возвращал их либо
подписанными, либо с замечаниями и пометками о доработке. Ольга, если честно, очень интересовала его. Она уже довольно давно работала у него, прошла испытательный срок, прекрасно общалась с Лизой и перестала стесняться его самого, но не разу не проговорилась о своем отце! Девушка была культурной и приветливой — рафинированной, как и полагалось хорошему секретарю. Хорошее образование, прекрасный внешний вид — это восхищало его самого и его друзей — городских начальников, приезжавших к нему. Но есть ли внутри что-то интересное, живое? Или красивая картинка соответствует внутреннему содержанию? - Ты пообедала? - спросил он. -Да, мы с Лизой ходили в кафе через дорогу, - ответила, улыбнувшись, Оля. Ближе к осени она сменила летние яркие платья на более сдержанный стиль — классические брюки и юбки, но кофточки к ним надевала либо облегающие, либо заметных цветов. Сейчас на ней была черная узкая юбка до колен и белая водолазка, рыжие волнистые волосы убраны в высокий хвост. Просто, со вкусом, подчеркивает ее молодость и красоту. - Там, кстати, отличные мясные блюда! Балашов понял, о какой забегаловке она говорит. Сам он в такие места не ходил, да и такая девушка, вместо того, чтобы их посещать, могла бы обедать в дорогих ресторанах. Интересная мысль посетила его... - Ольга, а ты сегодня спешишь домой? Казалось бы, от его вопроса она немного напряглась. - Нет. А что, нужно задержаться? Балашов увидел отличный способ сблизиться с интересовавшей его девушкой. - Сегодня — открытие Дворца спорта, первого в Альинске. Я должен присутствовать. Будет много народу, приедут гости из Министерства культуры и спорта. Торжественная часть в центре города, а затем — банкет. Я хотел пригласить Лизу, но потом подумал, что она уже бывала на таких мероприятиях, а ты — нет. Зато я отпущу ее домой пораньше, и она с радостью побежит к мужу и детям. Что скажешь? Поедешь со мной? Потом мой водитель до дома тебя подвезет... В ответ на свое предложение он увидел, как заблестели у девушки глаза. Конечно! Дворец спорта, куча людей, банкет — неужели это не заинтересует молодую студентку? - Я поеду с вами, - широко улыбнувшись, ответила она. - А что там нужно делать? - Ничего особенного, - пожал он плечами. - Придется встречать гостей, именно тех, на кого я укажу, и провожать их к местам. А также — стоять рядом со мной на трибуне, пока я произношу речь, и мило улыбаться. И еще — вручить цветы нашим альинским спортсменам. - С удовольствием! - Ольга просияла. - Через два часа выезжаем. На банкете можешь присутствовать не до конца, если у тебя есть дела. Кстати, завтра ты выходная. Но вот одно меня смущает... - Что именно? - опустила она глаза. - Одета ты слишком официально. Нет, для работы в самый раз, но не для такого мероприятия! Сейчас я дам тебе денег, а ты сбегай в торговый центр и купи себе что-нибудь. Я бы тебя увидел в платье чуть выше колен и джинсовой курточке. - Владимир Андреевич... - Ольга явно была смущена. - А чего ты стесняешься? Это — рабочая необходимость. Я бы мог поискать в Лизином гардеробе, у нее на работе много чего хранится. Но она ниже тебя, и полнее. Ольга послушалась начальника и побежала в торговый центр. Там она приобрела темно-серое обтягивающее платье и голубую джинсовку. Вид получился неформальный и в то же время элегантный. Девушка не знала, что и думать. Балашов, ее начальник и враг, дал ей денег на одежду и зовет с собой на такое событие! Она, поселившись на Яблочном поле, совсем забыла, что в городе строили Дворец спорта! И, наконец, достроили. Вскоре они приехали на место проведения мероприятия. Дворец спорта был великолепен — здание из темно-серых плит с зеркальними окнами, окруженное стадионом, трибунами для болельщиков и небольшим теннисным кортом. На трибунах собралось много народу — на первых рядах гости мероприятия, дальше — обычные горожане. Потом Оля встречала гостей, рассаживала их... Балашов произнес высокопарную и патриотичную речь, от которой она вспомнила, кто перед ней, и ей захотелось плюнуть в его сторону. С одной стороны, он открывает такие нужные учреждения, заботится о горожанах... С другой — убивает людей, сажает их в тюрьму. Ну, и как его понимать?! Ольга вручила губернаторские награды спортсменам — боксеру, пловчихе и бегуну-спринтеру. Это были красивые, молодые, физически крепкие люди. Вообще, все вокруг, казались ей очень милыми, счастливыми и улыбчивыми. Много людей стояло под последним осенним солнцем, радовалось открытию Дворца спорта. Бегали по территории дети, обнимались парочки, обсуждали мероприятие пожилые люди. Много народу пришло от организаций — толпа народа с транспарантом «Городская больница», «Гимназия №12», «Управляющая компания «Домстрой»... Были представители и их университета. Раньше Ольга была активисткой и обязательно приняла бы участие в подобном событии... Она и сейчас приняла, но с другой, противоположной стороны. Оля заметила также транспаранты «ООО «Стальгор», близко к выходу с территории Дворца. Рядом с ограждением стояли сотрудники милиции. Ее хорошее настроение сразу пропало. Она вспомнила, что должна быть на Яблочном Поле! При виде милиционеров она вспомнила грустные глаза Валеры на пожаре и его последующее исчезновение. А ООО «Стальгор» был сталелитейным заводом, где работал Дима! Парень написал отпуск за свой счет. На завтра была назначена операция по освобождению ее папы! Кстати, завтра — годовщина создания Санджар. Прямо праздник за праздником, ничего не скажешь! Потом они поехали в «Королевство» - самый крутой городской ресторан. Она села в машину Балашова, а следом поехали приглашенные гости. Ресторан был шикарным. Вряд ли