Саймон толкает меня локтем, и я возвращаю свое внимание к сцене, где мой отец стоит на коленях, готовый быть провозглашенным королем - титул, которого он заслуживает. В конце концов, он защищал этот двор еще до моего рождения. Он знает людей и законы, и он лучший король, чем кто-либо другой, или, может быть, я предвзята. Это означает, что между нашими дворами будут политические разборки, но я надеюсь, что это не разрушит те отношения, которые строятся между нами. Мы этого не допустим. Последние двадцать или около того лет он провел в ожидании, зажатый между прошлым и настоящим, так что пришло время ему отодвинуть занавес и зажить своей собственной жизнью. Он ищет свою собственную цель и счастье до того дня, когда вернется домой к своей любви, моей маме.
— По завершении твоих обетов ты взойдешь на трон Призрачного Двора. Ты будешь обеспечивать свой народ. Твоя кровь будет течь по всему твоему народу, принося пищу, силу, могущество и процветание. Твой трон будет там, где будут повержены все враги и где тебе предложат комфорт и защиту. Здесь, перед нашим народом, ты станешь следующим лидером.
Мой отец склоняет голову, и я вздрагиваю, когда лезвие рассекает его горло. Я только однажды видела коронацию, когда была моложе. Не часто король отрекается от престола или его лишают трона, и обычно это происходит из-за вызова или смерти, чего у бессмертных не происходит по естественным причинам.
Кровь моего отца брызжет на основание его трона, связывая его с ним, двором и его людьми. Позже он примет клятвы крови от всех придворных, попробовав капли их крови, чтобы связать их с собой, но пока это символично. Он не издает ни звука, и я наблюдаю, как рана заживает без следа, его кровь капает на богато украшенный трон, когда он стоит с короной на голове - простой черной короной от своего предшественника. В своей черной официальной одежде он выглядит почти невзрачно, но именно его глаза, его сила и решительность выделяют его.
Это человек, который сделает все ради своего долга, своего народа и своей дочери.
— Как короли и совет нашего народа, мы приветствуем Друига, сына Рейта, правителя Призрачного Двора среди нас. Да здравствует он! — Выкрикивает Бальтазар, и его словам вторят все присутствующие.
— Да здравствует он, — отвечаю я, склоняя голову в знак уважения к своему отцу. Отец поворачивается ко мне, словно слышит мой голос даже в толпе, и прикладывает руку к сердцу. Это провозглашение, обещание.
Начинается музыка, и толпа ликует, празднуя нового короля. Вечеринка распространяется по всему двору, но я направляюсь к лестнице.
— Я вернусь, — говорю я своим людям, и они не спорят, ясно чувствуя, куда я клоню.
К ней.
Моей матери.
Я поднимаюсь по лестнице в комнату напротив, где провела всю свою жизнь. Дверь открывается, когда я подхожу, и я проскальзываю внутрь, осторожно закрывая ее за собой и оглядываясь по сторонам. Ничего не изменилось. Это по-прежнему мавзолей любимой умершей женщины. Вздыхая, я брожу по комнате, рассматривая воспоминания, которые моя мама любила так сильно, что украсила ими свое жилище, прежде чем сажусь на кровать и беру фотографию в рамке с приставного столика. Сейчас она вся в пыли, но я вытираю ее начисто, видя отражение ее улыбающегося лица. Она окружена друзьями, но я сосредотачиваюсь на ней, обводя пальцами черты ее лица.
На этот раз это не причиняет боли - ну, не полной боли, - но дарит мягкость женщине, которую я хотела бы знать лучше. Однако сейчас внизу есть мужчина, отец, который пытается узнать меня получше, и я обязана попытаться ради него.
Мне пора отпустить все и двигаться дальше, как я делала это со всеми другими аспектами своей жизни.
Несмотря на то, что вечеринка в самом разгаре, я чувствую, что он задерживается у двери. — Ты можешь войти, но тебе действительно следует праздновать и играть в игру - Дворы и Короли, — бормочу я, поднимая глаза и видя своего отца.
Он морщится, входит и садится рядом со мной. — Игра, в которую я никогда не хотел играть, но в которую я буду играть сейчас, чтобы обезопасить тебя.
— Тебе нужно перестать все делать для меня, — говорю я ему, но знаю, что это бесполезно. Я бы сделала что угодно ради Саймона или моих людей, так что я понимаю. — Тебе нужно жить для себя.
— Может, и так, — признает он, толкая меня в плечо. — Почему ты прячешься здесь?
— Мне нужно было снова увидеть это место и попрощаться. Я думаю, пришло время расстаться, не так ли? — бормочу я, оглядывая покрытую пылью комнату, пойманную в ловушку времени, забытую, как и она. — Она бы возненавидела, если бы все хранилось вот так, как мемориал, пыльное и забытое, неиспользованное и нелюбимое. Это пространство должно быть наполнено надеждой. — Я поднимаю на него глаза и вижу, что он внимательно наблюдает за мной. Беру его за руку и улыбаюсь, оглядывая комнату.
— Может быть, пришло время снова вдохнуть в него жизнь, открыв двери и наполнив любовью. — Я смотрю на него, имея в виду больше, чем комнату. — А ты нет?
— Да. — Он кивает, оглядываясь по сторонам и сжимая мою руку. — Я думаю, ей бы это понравилось.
— Я тоже. — Я протягиваю ему фотографию, которую держу в руках. — Двигаться дальше не значит забывать или даже отпускать. Это просто означает, что мы учимся жить с этим и находить счастье, несмотря на это. Она все еще с нами, в наших сердцах и душах, но это нормально — быть счастливым без нее, — говорю я, зная, что ему нужно это услышать. — Это нормально - жить без нее. Она бы хотела этого, и я тоже этого хочу. Я хочу, чтобы ты был счастлив, и я хочу, чтобы ты был собой, а не оболочкой самого себя, как будто ты каким-то образом еще больше огорчаешь ее, лишая себя счастья и красоты, которые может предложить жизнь. Ей это не нужно. Ей не нужны наши слезы. Ей нужно смотреть на красивую жизнь. Дай ей это, и когда придет время, она будет ждать тебя.
Его челюсть сжимается, когда он смотрит на фотографию, а затем на мою руку. — Что, если я не знаю, как жить без нее?
— Тогда мы разберемся во всем вместе. Ты теперь не один и никогда больше не будешь.
Наши улыбки, хотя и немного грустные, полны надежды, когда мы оглядываем комнату и прощаемся в последний раз. В следующий раз, когда я прибуду сюда, я знаю, что он будет наполнен чьей-то другой жизнью, чьим-то счастьем и семьей, и мне это нравится.
Это хорошо.
Это заживляет.
Хихикая, я позволяю Саймону кружить меня по танцполу, не обращая внимания на то, что за мной наблюдают. Я даже не сосредотачиваюсь на защите нас, зная, что мой отец и друзья здесь и делают именно это. Раздается вздох и смех, и когда я оглядываюсь, я вижу, как Ликус кружит Зейла по комнате. Смеясь, я падаю на Саймона. Подмигнув мне, Нэйтер выходит на площадку, кланяясь Риву, и затем они начинают кружиться. Коналл хватает Озиса и разворачивает его, а затем Азул подходит ко мне. Саймон подмигивает и отходит, а я кружусь между своими партнерами, мой смех наполняет комнату.