Я киваю, говоря ему, что понимаю, и, поскольку я не знаю, как проникнуть в его мысли, я показываю ему правду - что у меня нет намерения причинять кому-либо боль так, как это было со мной.
Мы знаем, Драйя.
Не успеваю я опомниться, как мое вино допивается, и я неохотно ставлю бокал на стол, прежде чем поворачиваюсь к Зейлу. — Вино потрясающее. Я никогда не пробовала ничего подобного.
— Я готовлю его сам, — говорит он, и его голос подобен тлеющим углям в темную ночь. — Это хобби, которому я научился.
— Это великолепно. Дворы были бы от этого в восторге. — Наклоняясь, как будто у меня есть секрет, которым я могу поделиться, я подмигиваю. — Хорошо, что это только наше.
Восхитительный смех доносится из-под его маски, обволакивая меня, как ласка любовника. Я сжимаю бедра, чтобы подавить поток тепла и потребности между ними. Похоже, я все время буду ходить в нужде.
Не обязательно, Драйя. Я уверен, что мои братья более чем счастливы услужить. Я знаю, что так и есть.
Не зная, что на это ответить, я прочищаю горло и улыбаюсь маске Зейла. Я не спрашиваю, почему они прячутся, это не мое дело, поэтому вместо этого я изучаю ее. Спереди она такая же богато украшенная серебристо-черная, как и остальные, но дизайн рассказывает историю. Языки пламени лижут по краям, как тянущиеся руки, а на самом верху - лающий черный пес.
Они сами выберут, когда раскрыть себя, Драйя. Некоторые известны, в то время как другие были использованы и оскорблены и предпочитают анонимность.
Я рада, что Нэйтер направляет меня, поэтому киваю в знак понимания.
— Вот, — мягко предлагает Озис и ставит передо мной тарелку. Здесь самая большая пицца, которую я когда-либо видела.
— Ты... Ты только что это сделал? — Спрашиваю я, вглядываясь в его маску. Не знаю как, но я могу сказать, что за этим скрывается улыбка.
— Конечно.
Он приготовил пиццу.
Мне кажется, я влюблена.
Он опускает голову, когда я чувствую исходящий от него прилив счастья, и понимаю, что, возможно, высказала эту мысль слишком громко. Не желая брать свои слова обратно, я благодарю его и откусываю кусочек, постанывая, когда сыр тает у меня во рту.
— Либо это чертовски невероятно, либо еда никогда не была такой вкусной, — бормочу я после того, как проглатываю.
— У смерти есть способ улучшить качество вещей. — Нэйтер подмигивает. — Но также Озис - один из лучших поваров, которых я когда-либо встречал.
— Нэйтер - льстец, — говорит Озис, и в его голосе слышится смущение.
— Нет, я наелась пиццы вдоволь, поверь мне. Мы с Саймоном... — Я тревожно сглатываю при напоминании о моем лучшем друге. — Ну, давайте просто скажем, что я съела изрядную долю пицц. — Теперь мой желудок налился свинцом, но я все равно ем, потому что было бы невежливо отказываться.
Саймон думает, что я мертва или того хуже.
Он никогда не узнает, что мне лучше. Я была дурой, что сбежала. Он остался бы и любил меня вечно, но тогда у него никогда не было бы собственной жизни. Это не значит, что я не скучаю по нему. Нэйтер упомянул, что мы не играем в игры других дворов, и, без сомнения, Саймон сейчас в своем дворе дома, возможно, с партнером.
— Саймон? Я чувствую там огромную любовь, — осторожно спрашивает Нэйтер напряженным голосом.
— Мой лучший друг, — отвечаю я.
На мгновение меня охватывает ревность, прежде чем она быстро рассеивается, и я понимаю, что это было не мое. Я не могу сдержать улыбку, кривящую мои губы. — У него отличный вкус в фильмах. Мы практически жили вместе с детства и делились всем, — поддразниваю я. — О, и он очень, очень гей, — заканчиваю я, откусывая последний кусочек пиццы.
Я замечаю, что многие плечи опускаются от облегчения, и не могу сдержать смех, срывающийся с моих губ.
— О, Нокс, ему бы понравилось видеть, как вы все ревнуете из-за него. На самом деле, нет, он бы флиртовал с каждым из вас, — поддразниваю я.
— Ты скучаешь по нему, — заключает Нэйтер.
— Очень сильно. Он единственная семьей, которая у меня осталась, — говорю я ему.
Наступает глубокая тишина, наполненная болью, пока я обсуждаю каждый сделанный мной выбор, который привел меня сюда.
— Я люблю фильмы, — говорит Озис. — У нас даже есть кинотеатр. Обновить проводку было сущим кошмаром, но мы это сделали .
Невинная, дружелюбная манера, с которой он говорит это, пытаясь помочь мне, почти вызывает слезы у меня на глазах. Я понимаю, что Нэйтер имел в виду, говоря об осторожности с ним. В нем есть почти хрупкая невинность, которой я не ожидала.
— Тогда тебе придется показать мне однажды, — отвечаю я, одаривая его благодарной улыбкой.
— Мы не хотим перегружать тебя. Мы все знаем, насколько обременительны перемены, так что не стесняйтесь возвращаться в свою комнату, если хочешь, и если тебе нужно что-то там изменить, дай знать кому-нибудь из нас, и мы это сделаем .
— Я достаточно выспалась, — бормочу я. — Я бы хотела осмотреться, если можно?
— Я ей покажу! — отвечают многие голоса, поражая меня своей громкостью.
Нэйтер смеется. — Я думаю, что только один должен быть ее гидом, так что это не слишком много. Рив, почему бы тебе этого не сделать?
Рив выглядит шокированным тем, что его выбрали, но он вкрадчиво улыбается мне. — С удовольствием. — Его ответ подсказывает мне, что он больше думает о том, что мог бы показать лично мне, чем о дворе, но я улыбаюсь в ответ и встаю.
— О, и Алтея? — Нэйтер снова хватает меня за руку. — Добро пожаловать во Двор Кошмаров.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
АЛТЕЯ
Рив уводит меня с кухни. Я обнаруживаю, что наблюдаю за ним больше, чем за тем, что нас окружает, прежде чем он замечает меня и подмигивает. Отводя взгляд, я осматриваю огромный двор. Выполненный в основном в черном, сером и золотом цветах с готическими элементами, он красивее, чем я ожидала. Он ведет меня мимо кухни в менее официальную гостиную, отделанную кожей, с бильярдным столом, огромным телевизором, баром и многим другим, прежде чем мы выходим. Далее находится официальная столовая с большими черными стульями, столом, достаточно длинным для банкета, и дверями, ведущими на кухню. За ней две открытые двери, которые выходят наружу. Там он останавливается и жестом указывает на улицу.
— У нас мили территории и дворов, но будь осторожна в темноте, потому что кошмары любят поиграть, — дразнит он, облизывая один клык и наблюдая за мной.
— Меня никогда не пугали кошмары, — отвечаю я, выхожу на улицу без малейшего страха и переношусь в совершенно другой мир.
За ним находится восьмиугольный внутренний двор со статуей дракона посередине, а в разные стороны расходятся богато украшенные бетонные полы. Во внутреннем дворе есть открытые арки, сделанные из того же камня, что и внутри, и украшенные цветами всех цветов радуги. За ними я вижу еще одну территорию, как и обещал Рив. Слева находится лабиринт, а справа - цветник, оранжерея, лужайка, бассейн и многое другое.