Желание, чувство, которое я считала давно умершим, захлестывает меня, когда я бездумно прижимаюсь к нему.
— Тея, — рычит он, водя мной вверх и вниз по своей твердой длине, которая прижата к его брюкам. — Черт. — Его голова ударяется о стену, и все его тело сотрясается, когда я ем сильнее, пробуя на вкус как можно больше его крови.
С ревом поворачиваясь, он прижимает меня спиной к стене, его руки гладят мое тело, а бедра толкаются.
Я наконец-то насытилась, его сила почти возбуждает меня, поэтому я отстраняюсь и встречаю его расширенные глаза своими. Его кровь покрывает мои губы и подбородок, вытекая из отверстий на его шее.
Мы оба тяжело дышим и раскачиваемся вместе, и только тогда я понимаю, что тени рассеялись, а напротив, прислонившись к стене, стоит Рив.
— О, не позволяйте мне останавливать вас, — дразнит он с дерзкой ухмылкой.
Коналл стонет, прижимаясь головой к моей шее и дрожа. Не сводя глаз с Рива, я наклоняюсь и облизываю следы уколов, наблюдая, как его глаза сужаются и обнажаются клыки.
— Разве тебе никогда не говорили не играть с монстрами? — он мурлыкает, отталкиваясь от стены и подходя к нам, прижимаясь к спине Коналла, прежде чем слизнуть кровь с его кожи.
Коналл стонет и прижимается ко мне бедрами. — Черт возьми, если вы оба не остановитесь, я кончу в штаны, а я ненавижу выводить пятна.
— Что скажешь, малышка? Поиграем с ним или поможем?
— Мне действительно нравятся игры. К тому же, несколько пятен еще никому не повредили, — мурлыкаю я, и с озорной ухмылкой мы с Ривом вонзаем клыки в шею Коналла.
Он рычит и сильнее прижимает меня к стене, покачивая бедрами. Я ощущаю его освобождение, его удовольствие в его крови, когда мы оба достаем клыки из него и разминаем следы уколов. Коналл падает, и Рив обхватывает его рукой, поддерживая нас, пока он не сможет встать.
Рив ухмыляется. — Лучший тур на сегодняшний день.
— Думаю, мне здесь понравится. — Я хихикаю, пьяная от крови.
Они оба смеются, пока мы стоим там, окутанные тьмой, покрытые кровью и желанием.
В моей крови течет сила настолько сильная, что я даже не подозревала, что это возможно.
В темноте раздается шепот.
Я говорила тебе не бояться темноты, дочь. Теперь сделай их своими.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ЗЕЙЛ
Теперь все кажется по-другому.
Королева.
На судейских тронах никогда не было королевы. Времена меняются, и я благодарен за это. Глоток свежего воздуха, который принесла Алтея, пробудил многих моих братьев и спас их от обыденной жизни.
Когда она простонала мое имя рядом с вином, которое я приготовил? Что ж, я чуть не сорвался. Отсюда и причина, по которой я сейчас нахожусь в пивоварне, проверяя свои перегонные кубы. Я хочу, чтобы они идеально подходили ей, но у меня также есть новая идея вкуса, специально для нее.
Наша королева.
Как только я начинаю сосредотачиваться на своей задаче, меня поражает ее запах. Должно быть, она близко или пролилась ее кровь, потому что она наполняет воздух, как зов сирены. Я падаю на колени, когда потребность захлестывает меня, сдерживая вой, когда я толкаюсь бедрами.
Ее запах сводит меня с ума, и моя спина выгибается, когда я падаю на четвереньки. Другая половина меня борется за то, чтобы освободиться, выследить этот запах и заявить на нее права. Я сдерживаю его годами практики, но никогда раньше оно не было таким сильным. Наконец, когда я могу дышать, я поднимаюсь на ноги и приваливаюсь к столу.
Не в силах ничего с собой поделать, я засовываю руку в карман брюк и сжимаю член ладонью, трахая свою руку быстро и грубо, ощущая ее запах у себя в носу. Мне нужно вонзить клыки в плоть и пустить кровь. Моя кожа нагревается до неестественной степени от моих сил, которые требуют высвободиться в нее.
Я никогда не испытывал такого сильного желания за все годы моего пребывания на этой земле. Я слышу, как другие заполняют мой мозг - они тоже это чувствуют.
С ревом моя голова откидывается назад, когда я разбрызгиваю свою сперму повсюду, но мой член все еще остается твердым. Однако я немного лучше контролирую себя, достаточно, чтобы обернуться, когда Ликус спешит в комнату с дикими глазами и выставленными клыками.
— Брат, — тревожно зову я. Он выглядит наполовину сумасшедшим, и я вижу, как его кожа шевелится от его дара.
— Зовет меня, — рычит он, хватаясь за стену, чтобы сдержаться. — Если я не покормлюсь, я выслежу ее.
— Блять. — Я протягиваю руку, предлагая ему то, что ему нужно. — Накормись, брат. Она еще не готова к этому, так что позволь мне помочь тебе.
Облегчение наполняет его глаза, показывая мне, насколько близок он был к тому, чтобы потерять с таким трудом обретенный тщательный контроль. Невероятно, как легко наша королева разрушила столетия оттачиваемого мастерства.
Я ощущаю его отчаяние в воздухе, когда он проскальзывает за мной. Он стоит спиной к двери, чтобы защитить меня во время еды - старая привычка из его жизни воина.
Я откидываюсь на него, когда одна рука скользит по моей груди, а другая опускается намного ниже, почти касаясь моего возбужденного члена. Его бородатое лицо трется о мою шею, когда он медленно упирается своим твердым членом в мою задницу. Ни один из нас не новичок в удовольствиях друг для друга. В конце концов, мы провели здесь годы только с нами, мужчинами, поэтому научились не обращать внимания, но на этот раз дело не в том, чтобы желать тела друг друга, а в том, чтобы нуждаться в ней.
— Она так вкусно пахнет, правда, брат? — Бормочу я, и он стонет, прижимая меня к столу силой своего толчка. — Представь, что я - это она, если хочешь, я могу это принять.
Моему брату нанесли жестокий удар. Рыча, он вонзает клыки в мою шею, в то время как его рука обхватывает мой член, крепко сжимая его, пока он пьет из моей шеи и двигает бедрами. Я откидываюсь назад, доверяя ему, когда толкаюсь в его руку, и моя кровь приливает к нему, еще больше укрепляя нашу связь.
Затем я слышу его мысли в виде отчаянных, рычащих слов в моей голове.
— Такой вкусный.
— Представь, что мы смешались вместе, питаешься от меня, пока я трахаю ее.
— Черт, я все еще чувствую ее запах. Так близко.
Черт, я и забыл, как хорош он был в моих объятиях.
Я улавливаю только обрывки его разговора, но это заставляет меня стонать. — Ли. — Я толкаюсь в его объятия и с криком кончаю снова, когда он наклоняет меня в ответ, накачивая своим ядом, пока пьет. Это только усиливает мое удовольствие.
Вздох заставляет нас обоих обернуться.
Я все еще зажат в тисках Ликаса, его клыки впиваются в мою шею, и когда я вижу, что она стоит там. Рот нашей королевы открыт, глаза широко раскрыты, и она выглядит так сексуально, что я не могу удержаться от стона и подаюсь вперед, но Ликус тянет меня обратно.
— О, — шепчет она.