Я дергаю ее нижнюю часть тела вверх, прижимаясь ртом к ее киске, как изголодавшийся мужчина, пока она целует Зейла. Моя рука скользит вверх по ее телу, по животу, к ее тяжелым грудям, пока я пощипываю ее соски, атакуя ее влагалище, чтобы ощутить больше ее вкуса.
Я погружаю свой язык внутрь нее, чувствуя, как ее тугой канал сжимается вокруг него. Я, блядь, не могу дождаться, когда почувствую его вокруг своего члена, почувствую, как она кончает на него. Проводя своими клыками вверх по ее щели, я нежно протыкаю каждую сторону ее клитора, а затем прижимаюсь ртом к ее влагалищу, когда она кончает с излиянием, крича о своем освобождении в рот моего брата.
Я проглатываю каждую каплю ее возбуждения, затем позволяю ей рухнуть, вытаскивая свой член. Я провожу им по ее мокрой киске и хватаю ее за волосы, прежде чем она укусит Зейла, удерживая ее от него. Обнажив клыки, я вонзаюсь в ее киску по самую рукоятку, насаживая ее на свою огромную длину.
Она кричит и царапает когтями Зейла, который с воплем сгибается от боли.
— Черт! — вою я. — Ты должен испробовать ее влагалище. Боги, нет ничего лучше. — Я вонзаюсь в нее, не в силах сдержаться. Удовольствие царапает мою спину, и мои яйца напрягаются. Ее влагалище доит мой член, так красиво растягиваясь вокруг него. Вид моей огромной длины, раздвигающей ее и выходящей наружу, покрытой ее соками, настолько чертовски сексуален, что я знаю, что кончу, просто подумав об этом.
Я проецирую это на связь, заставляя их всех сбиваться с ритма и отшатываться от этого зрелища.
Я врезаюсь в нее, наблюдая, как круглая задница покачивается от силы. Шлепая ее по ягодицам, я наблюдаю, как на ней появляется отпечаток моей ладони, когда она вскрикивает, извиваясь между нами, затем я обнимаю ее одной рукой и притягиваю к себе, расширяя свою позу, пока трахаю ее.
Я с силой вхожу в нее, слышу громкие влажные звуки соприкосновения тел. Зейл извивается под ней, хватая ртом воздух, чтобы добраться до нее, его глаза дикие и горящие. Зная, что мы все близки, я царапаю клыками ее шею и погружаю их в нее.
Она выгибается в моих руках, царапаясь, когда я приоткрываю рот и позволяю крови стекать по ней на него, сводя его с ума, когда она так крепко сжимает мой член, что мне приходится дышать, преодолевая потребность кончить, не желая, чтобы это все еще заканчивалось.
Вместо этого я вонзаю свои клыки еще раз, в другое место, и остаюсь там, вколачиваясь в ее тугое влагалище, пока это не становится слишком сильным, и когда она кончает снова, она берет меня с собой. Я с ревом изливаюсь в нее, ее кровь течет по моему подбородку.
Рыча, она отрывает себя от моих клыков и члена. Я отступаю назад, наблюдая, как моя сперма капает с ее прелестной киски, когда она расстегивает штаны Зейла и наваливается на него. Они оба вскрикивают, ее голова запрокинута назад, а кровь продолжает стекать по ней к нему, покрывая их, как вторая кожа. Мой член снова дергается и твердеет, поэтому я обхватываю его кулаком и натягиваю, наблюдая, как наша богиня, наша королева скачет верхом на Зейле.
Ее когти врезаются ему в грудь, чтобы удержать на месте, и он одобрительно рычит, борясь под ней, чтобы добраться до ее шеи. Она удерживает его, получая удовольствие от крика, а затем наклоняется, чтобы вонзить клыки в его шею, заставляя его спину выгнуться дугой, когда он с ревом освобождается.
Когда она отпускает его шею, он поворачивает голову и кусает ее за горло, заставляя ее снова закричать. Со своего места я вижу, как ее прелестная киска сжимается в очередном оргазме, пока он пьет из нее, пока они оба не теряют сознание. Переступая через них, я накачиваю свой член и выплескиваю на них свою сперму, заставляя ее хныкать.
Опустошенный, я падаю на колени, а затем ложусь спиной рядом с ними, и она соскальзывает с него, чтобы лечь между нами, тяжело дыша и покрытая потом, кровью и спермой. Повернув голову, я встречаюсь с ошеломленными глазами Зейла и вижу, что он на этот раз улыбается.
— Думаю, нам следует попрактиковаться в силе, — говорит она, заставляя меня усмехнуться.
— Позже, — отвечаю я.
Когда я смогу двигаться.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
КОНАЛЛ
— Я ожидал этого от Зейла, но ты, Ликас? — Я ухмыляюсь, и все они виновато оборачиваются, но потом она хихикает, и я не могу удержаться от улыбки. Я не сомневаюсь, что маленькая шалунья спровоцировала это, и, честно говоря, никто из нас не смог бы устоять.
Черт, образа, спроецированного Ликусом, было достаточно, чтобы заставить меня снова войти в душ, как какого-нибудь подростка.
— Я ничего не могла с собой поделать. — Она ухмыляется, вся в крови и сперме других, но никогда еще не выглядела так чертовски царственно и красиво. — Думаю, мне стоит попрактиковаться. — Она вздыхает.
— Вы можете отдохнуть. Я принес немного еды, так как подумал, что вы все будете голодны. Я вкатываю тележку, и они оживляются. — Есть вода, кока-кола, кофе, блинчики и французские тосты, а Азул прислал пиццу и пасту, так как сказал, что ты захочешь.
— Ты кормишь нацию? — она дразнится, но затем парни набрасываются на еду, и я отпихиваю их.
— Она первая, — рявкаю я.
Пристыженные, они отступают назад, когда она встает, ее обнаженная фигура выставлена на всеобщее обозрение, когда она крадется к ним. Мой язык прилипает к небу, и каждый из нас следит за тем, как она двигается. Она подходит к тележке, высунув язык, прежде чем схватить кусок пиццы и расправиться с ним одним укусом.
Есть что-то чертовски сексуальное в женщине, которая ест без стыда, и это почти заставляет меня снова кончить в штаны. Поерзав, чтобы устроиться поудобнее, я наблюдаю, как она накладывает себе тарелку, а затем жестом указывает на остальное.
— Вы можете съесть все остальное. — Она подмигивает мне, а затем относит свою тарелку к коврику, на котором мы тренируемся, где садится и начинает расправляться с едой.
Не в силах остановиться, я направляюсь к ней, кладу свои ноги по обе стороны от нее. Она снова прижимается ко мне, пока ест, и прежде чем двое других начинают набивать морды, она заканчивает.
— Все еще голодна? — Тихо спрашиваю я.
Она кивает, и я беру ее тарелку, краду все, что осталось на тележке, а затем отдаю ей. Она ковыряется в ней, медленно поедая, и я почти готов нагнуть ее и трахнуть в крошках потому что она выглядит такой горячей, пока ест. Мои руки блуждают по ее изгибам, сжимая в знак признательности.
— В следующий раз, когда ты будешь есть, я хочу быть внутри тебя, — бормочу я, и она давится куском пиццы, переводя взгляд на меня.
— Что? Почему? — Она разевает рот.
Ликас и Зейл кивают в знак согласия.
— Потому что, Тея, ты выглядишь так чертовски сексуально, и зная, что я позаботился об этом для тебя? — Я стону, прикусывая нижнюю губу, когда чувствую, как темнота клубится вокруг меня.
Она смеется и качает головой, прежде чем предложить мне последний кусочек пиццы. Когда я поднимаю бровь, она прижимает его к моему рту, кормя меня.