— И что же это такое, мой король? — Я мурлыкаю, наклоняясь и облизывая его пухлую нижнюю губу.
— Оттрахать тебя до тех пор, пока ни один из нас не сможет пошевелиться, — рычит он подо мной, его руки собственнически блуждают по моей коже. — Отметить твое восхитительное тело и попробовать на вкус каждый дюйм в темноте, где нам самое место. — Его клыки впиваются в мою губу, заставляя меня застонать, когда я сажусь верхом на него. — Итак, моя королева? — Он выгибает бровь. — Что ты думаешь?
— Мне кажется, ты слишком много болтаешь. — Я хватаю его твердый член и опускаюсь на всю его длину. Я мокрая, но он огромный, и я стону, опускаясь все ниже, пока, наконец, полностью не усаживаюсь. Он смотрит на меня только с любовью и поклонением в глазах, его внутренний монолог заполняет мою голову.
Такая чертовски красивая.
Даже сама луна завидует красоте моей королевы.
Она такая тугая, и с ней так приятно.
Несмотря на то, что ему тысячи лет, я заставляю Нэйтера потерять контроль, и это заставляет меня сжиматься вокруг него, пока он не застонал.
— Оседлай меня, моя королева, я твой.
Я вижу правду в его голове. Он любит своих людей, своих братьев и не против поделиться, но он думает, что иметь меня в полном своем распоряжении - это рай. Я делаю пометку попытаться лучше распределять свое время. Это сложно, поскольку их так много, и я получаю от них одинаковое удовольствие, но его мысли справедливы.
Я хватаю его руки и притягиваю их к своей груди, покачивая бедрами и заявляя на него права. Луна купает нас обоих в своем великолепии, просто два ночных существа, сплетенных вместе кровью и судьбой.
Я не спускаю с него глаз, когда скачу верхом, и он оставляет свой разум открытым, чтобы я могла чувствовать его поклонение и видеть его эмоции.
Так хорошо. Нокс, такого раньше не было. Как я оказался во власти богини? Я никогда не хочу быть где-либо еще.
Раскачиваясь все быстрее, я откидываю голову назад и вцепляюсь когтями в его грудь, заставляя его стонать и входить в меня сильнее. Мы работаем вместе в неторопливом темпе, который с каждым толчком приближает меня к грани оргазма.
— Кормись, мой король, — приказываю я, и он поднимается, угол наклона увеличивается, заставляя меня застонать.
Схватив меня за волосы, он оттягивает мою голову назад, пока мое горло не образует длинную линию, а затем его клыки царапают мою кожу. — Когда ты кончишь на мой член, я так и сделаю. Я хочу ощутить удовольствие в твоей крови.
Его другая рука скользит между нами и танцует по моему клитору, когда я ускоряюсь, подпрыгивая на его члене. Мои острые ногти впиваются в его плечи, царапая до тех пор, пока кровь не хлещет ручьем и не стекает по его спине, заставляя его стонать напротив моей кожи. Его пальцы сжимают мой клитор, и мое освобождение взрывается во мне, и только тогда он наносит удар. Он вонзает свои клыки в мое горло и пьет мои крики, мое наслаждение и мою кровь, пока я извиваюсь на нем. Когда он отстраняется, я падаю, но он перекатывает нас, удерживая связанными. Схватив мои руки, он вытягивает их над нами и прижимает к кровати, прежде чем начать целовать меня, позволяя мне почувствовать вкус моей крови. Все это время его бедра двигаются медленными, перекатывающимися толчками, пока он заполняет мое сжимающееся влагалище.
— Такая красивая. — Я слышала слова в его голове, но что-то в том, что он произносит их вслух, заставляет меня вскрикнуть ему в губы, когда я поднимаю ноги, и он входит в меня с такой силой, что кровать раскачивается.
— Сильнее, пожалуйста, Нэйтер! — Я умоляю, запрокинув голову.
Застонав, он врезается в меня с такой силой, что кровать скрипит. — Еще, — требую я.
Он ускоряется, и я держусь, пока он трахает меня. Каждый толчок ласкает те нервы, которые сводят меня с ума под ним, и тогда я больше не могу этого выносить. Я протягиваю руку и вонзаю клыки в его горло, и с ревом он вонзается в меня, пока я кормлюсь, пока мы оба не замираем, наше освобождение снова захватывает нас, как раз в тот момент, когда раздается еще один зловещий скрип и кровать ломается под нами.
Мы оказываемся в клубке конечностей и простыней и смотрим друг на друга широко раскрытыми глазами, прежде чем рассмеяться. — Эта кровать пережила столетия, но одна ночь с тобой, моя королева, и она разрушена. Вот насколько ты могущественна, и вот насколько безумными ты нас делаешь, — напевает он, целуя меня, наши тела все еще переплетены. — Я с нетерпением жду возможности провести остаток наших жизней, ломая столько, сколько сможем.
— Я тоже, — обещаю я с мягкой улыбкой, поворачивая голову и глядя на луну.
Я чувствую, как сила этого впитывается в мою кожу вместе с его любовью, когда он снова начинает двигать бедрами, мягко и медленно наполняя меня своей огромной длиной. Его губы, полные обещаний и любви, скользят по моей шее, пока мы занимаемся любовью.
Вот каково это - быть парой.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
ЗЕЙЛ
— Мне нужно повидаться с Саймоном.
Я даже не притворяюсь удивленным, потому что никто из нас не удивлен. После эпического занятия любовью между ней и Нэйтером, которое вызвало у всех нас возбуждение и желание, она вошла и уничтожила приготовленную нами еду.
— Я не расскажу ему обо всем этом. — Она усмехается. — Но мне нужно его увидеть. Ему больно, и я беспокоюсь, что его жизнь идет не по тому пути. Мне нужно, чтобы он был счастлив, а я не могу быть счастлива без этого. Я могу жить без него, зная, что у него хорошее будущее, но не такое.
— Мы никогда не ожидали от тебя меньшего, — говорю я ей, накрывая ее руку своей. — Мы можем это устроить. Если он не придет сюда, значит, это не нарушает правил, верно? — Я оглядываюсь по сторонам, и все они кивают в знак согласия. Даже если бы это было так, я думаю, они были бы готовы сделать это для нее, просто чтобы увидеть ее счастливой. Наблюдать, как она рыдает после встречи с ним, было достаточно, чтобы разорвать наши холодные сердца в клочья, а когда дело доходит до нашей королевы, нет ничего такого, чего бы мы не хотели сделать, чтобы видеть ее счастливой.
Внутренняя сталь, которую я увидел в ней, когда она вошла в этот круг так, словно владела им, пробудила что-то во мне, и когда она умерла, мне было больно, поэтому я не могу представить, что чувствует Саймон.
— Есть ли место, куда вы раньше ходили? — Тихо спрашивает Азул.
— Нет, подожди, да. Мы раньше ходили в человеческую кофейню. Там никогда не было других видов, потому что там ужасно воняло людьми. Это было наше место, и мы отправлялись туда, чтобы убежать от всего, — печально отвечает она.
— Я отправлю сообщение моим призракам для него, — говорит Азул, а затем уходит на мгновение, прежде чем вернуться. — Я дам тебе знать, если он направится туда.
— Спасибо вам, — бормочет она, оглядывая всех нас. — Большое вам спасибо. Я знаю, нам нужно поработать, но...