— Этого более чем достаточно, — уверяю я его, оглядываясь по сторонам. — Пора доставать свои модные наряды, мальчики, мы идем на вечеринку. Было бы невежливо не сделать этого. — Я смотрю на Азула. — Ты бы хотел остаться здесь?
— Нет. — Он выпрямляется под моим внимательным взглядом. — Ты не отправишься туда без меня. Я могу помочь вам выбирать людей и ориентироваться в политике двора. Без меня они, вероятно, убьют вас.
— Ты уверен? — Спрашивает Нэйтер, и все мы знаем, чего ему будет стоить вернуться в то место, которое все еще преследует его.
— С моей королевой я сделаю все, что угодно, — бормочет Азул.
— Тогда мы пойдем на вечеринку, — соглашается Нэйтер, внимательно наблюдая за Азулом. — Мы сделаем свою работу. Саймон, спасибо тебе. Пожалуйста, следи за всем остальным.
— Понял. — Он кивает и подмигивает мне. — Итак, теперь вернемся к тому, во что я вляпался...
— Ты действительно не захочешь знать. — Я ухмыляюсь. — Это оставит у тебя шрам на всю жизнь.
— Не стыдись, Тея, как грубо. — Он фыркает. — Я расскажу тебе о завязывании узлов у...
— Договорились, так что...
Рука Ликуса прикрывает мой рот, и я облизываю его, заставляя его улыбнуться.
— Портит удовольствие, — бормочет Саймон, и я подмигиваю ему. Когда Ликас убирает руку, я наклоняюсь ближе.
— Я расскажу тебе позже. Хочешь помочь мне выбрать платье?
— Нет, это моя работа! — кричит Рив, и тогда Зейл вскакивает.
— Нет, ты выбрал последнее!
— Нет, это сделал он!
Нэйтер встает и оглядывает нас. — Я выберу платье. — Никто с ним не спорит, и Нэйтер кивает Саймону. — Тебе следует вернуться, пока никто не заметил твоего отсутствия. Ты знаешь, как с нами связаться, и помни, Саймон, тебе здесь всегда рады. Семья Алтеи - это наша семья. Теперь ты под нашей защитой.
Саймон выпрямляется. — Я вас не подведу.
Думаю, я не единственная, кто чувствует силу Нэйтера. Это вызывает привыкание.
— Я знаю. — Он мягко улыбается моему брату, а затем смотрит на меня. — Пришло время рассказать вам, чего ожидать, и мы должны пообщаться с богами и получить их одобрение на это.
— Я ухожу. Боги? Нет, спасибо, я хочу улететь подальше от их радаров. — Вставая, Саймон целует меня в макушку по пути к Коналлу. — Будь в безопасности, и Алтея?
— Да? — Откликаюсь я.
— Не умирай снова, ладно?
— Обещаю.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
НЭЙТЕР
Сражаться с богами никогда не бывает весело. Я сделал это только один раз за все время, что был кровавым королем, и это было, чтобы спасти Азула, когда он спускался во тьму. Они непостоянные существа, иногда они убивают просто ради забавы, и их реакция никогда не имеет смысла, потому что они играют в долгую игру, а не в короткую.
Это делает их непредсказуемыми, и Саймон прав. Всегда плохо быть в поле их зрения, но мы должны. Это слишком масштабное мероприятие, чтобы проводить его в одиночку, и мы не хотим разгневать бога, если он проявил особый интерес к вампиру. Мы попросим разрешения, хотя мне это неприятно.
Мы собираемся в кровавом кругу - как его лучше назвать - и надеваем маски, чтобы не выдавать слишком многого, включая Алтею. Она, кажется, нервничает, но так не должно быть. Она поцелована Богом, хотя мы постараемся держать это в секрете как можно дольше. Они могут обидеться на это или, что еще хуже, быть ею заинтригованы.
— Постарайтесь не привлекать к себе внимания, — приказываю я им всем. — Помните, богам все равно, будем мы жить или умрем. Они играют жизнями, как шахматными фигурами.
— Я поняла. Алтея кивает и подмигивает мне сквозь маску. — Покажи им, как играть, мой король.
Пододвигая чашу поближе, я разрываю запястье и пускаю в нее кровь, а когда она наполняется, обмакиваю палец и рисую необходимые символы, прежде чем склонить голову. — Мои боги, я взываю к вам, чтобы попросить вашего руководства. Мои боги, я взываю к вам явить себя. Альрехуджо Казарр Монсерил. — Я повторяю это до тех пор, пока кровь не начинает блестеть, а затем светиться, становясь золотой, прежде чем исчезнуть. Я обращаюсь ко всем, а не только к одному, тем более что понятия не имею, кто вообще появится. Все они знают о наших ролях, даже если некоторым это не нравится. Мы выше их желаний и прихотей до тех пор, пока продолжаем свою работу и не раздражаем их.
Мы ждем и ждем еще немного, и когда я чувствую чье-то присутствие, я не поднимаю головы, зная, что они могут обидеться на это. — Говори. Зачем ты вызвал меня, судья?
Черт.
Я не поднимаю головы и не двигаюсь. Этот голос знаком — бог смерти.
Он жестокий ублюдок, получающий огромное удовольствие от боли и смерти, поэтому, чтобы ответить, ему, должно быть, скучно, но спросить лучше всего у него. Мне нужно подойти к этому с умом. — Судья, мне нужно повторяться?
Он также является одним из самых могущественных богов, когда-либо существовавших. Он не склоняется ни перед кем другим, и все они боятся его. Он изгой даже среди них.
— Нам нужно ваше руководство, — говорю я ему, стараясь сохранять свой тон уважительным и спокойным. — Мы полны решимости помочь нашей расе.
Он фыркает. — Чертовы вампиры.
— Для этого мы хотим поохотиться внутри самих дворов и найти семена зла, чтобы уничтожить их до того, как они пустят корни.
— Прекрати словесные игры, король, — передразнивает он. — Я их ненавижу.
Черт, все идет не так хорошо. Он еще более зол, чем обычно, и я чувствую, как его сила бьет по нам. Мы можем быть могущественны вместе и по отдельности, но никто не устоит против бога, за исключением другого бога.
Алтея!
Я слышу ее мысли еще до того, как она поднимает голову, поворачиваясь к ней лицом, пытаясь дотянуться до нее, но слишком поздно. — Он спрашивает, будете ли вы, всемогущие боги, возражать, если мы пойдем в дворы и убьем там всех злобных ублюдков, — огрызается она. — Теперь тебе это достаточно ясно, бог?
— Поосторожнее с богом, дитя мое, — предупреждает он, его голос подобен смерти. — Ты новенькая... О, но я чувствую прикосновение божественной магии к тебе. — Он подходит ближе, туман соприкасается с ней. Любой другой умер бы, но она просто стоит там и принимает это. — О да, действительно бог. Скажите мне, судья, чем ты занималась?
— Ну, ты знаешь, как обычно, — шутит она. — Скажи мне, бог, — говорит она насмешливо, как и он, и меня пронизывает страх. Он может легко забрать ее у нас. Я иду умолять сохранить ей жизнь, когда он смеется, пугая нас всех.
— Мне нравится эта. В ней есть огонь. — Он отступает. — Убивай кого хочешь, мне все равно. Чем больше таких умрет, тем лучше для меня, но будь осторожна, судья, потому что не каждому богу нравишься ты и тебе подобные, и они не приняли бы твоего отношения. Ты застала меня в хорошем настроении, так что я оставлю это без внимания. А теперь иди, пока ты мне не надоела. Выполняй свои священные обязанности. — Он снова смеется. — И оставь меня с моими мертвецами.