Я выгляжу красивой, и каждый дюйм равен им, когда они стоят рядом со мной, ожидая, когда я закончу разглядывание. — Мне это нравится, — бормочу я, и Нэйтер ухмыляется.
— Они не будут знать, куда сначала посмотреть, — мурлычет он.
— Хорошо, это отвлечет их. — Я поворачиваюсь к ним, ухмыляясь, когда пробегаю глазами по их телам. — Вы все выглядите потрясающе, и если бы у меня было время, я бы провела свой вечер, показывая вам, как хорошо вы выглядите.
— Позже. — Рив подмигивает, заставляя меня улыбнуться, но улыбка исчезает, когда в комнату входит Азул.
Он выглядит потрясающе. Его волосы зачесаны назад, чтобы подчеркнуть невероятно красивые черты лица и шрам на нем. Его глаза пронзают меня насквозь, когда он подходит ближе, и от вида его костюма у меня перехватывает дыхание. Чистый черный цвет окутывает его невероятное тело, и единственный цвет на нем - это оттенок красного в кармане, которого достаточно, чтобы пометить его как одного из нас.
Он выглядит так, что его хочется съесть, и он это знает. Он улыбается, но улыбка исчезает, когда он поднимает руки.
— Что это? — Спрашиваю я, когда он протягивает мне черный ошейник. Оно готическое и красивое, с шипами по бокам, но все равно это ошейник со свисающей с него черно-золотой цепочкой.
— Для меня. Тебе понадобится... понадобится раб, если ты хочешь попасть внутрь, так что я буду им. — Он сглатывает. — Я знаю, как играть свою роль. Я к этому привык, и если ты войдешь со мной, это разозлит мою старую хозяйку и тех, кто хотел меня. Это заинтригует их, и они отреагируют.
— Нет, — огрызаюсь я. — Никогда. Я никогда не буду так тебя использовать.
— Пожалуйста, — хрипит он. — Я буду в безопасности. Они не смогут прикоснуться ко мне, если не захотят разозлить тебя. Мне тоже не очень нравится ошейник, но он будет прикован к тебе, и мне это нравится. Я смогу пережить это с тобой на другом конце, Алтея, я обещаю. Это сохранит мою связь с тобой, а значит, я смогу спрятаться за твоей спиной. Сегодня вечером я не могу быть судьей, потому что я этого не чувствую, но я могу быть этим. Позволь мне войти на твоей цепи. Пожалуйста, моя пара, пожалуйста.
Я не хочу усложнять ему задачу, и не важно, насколько сильно мне ненавистна эта идея, я вижу, что другие согласны с ним. Если это обеспечит его безопасность, то как я могу отказать ему? Им придется пройти через меня, чтобы добраться до него, и это означает, что я могу защищать его дальше, даже если мне неприятно, что это ставит его в центр внимания тех самых людей, которые причинили ему боль, надругались над ним и убили.
Мои глаза закрываются, прежде чем я снова смотрю на него. — Ты уверен?
Он опускается передо мной на колени, протягивая ошейник. — Я никогда ни в чем не был так уверен, Алтея, моя королева, моя пара. Пожалуйста, будь моей хозяйкой.
Сглотнув, я беру ошейник и разглядываю его. Он прекрасен, надо отдать ему должное, выполнен во всем черном, с шипами наружу, словно призывая других попробовать то, что принадлежит мне. Искореженный металл нагревается в моей руке и трескается.
— Он чувствует тебя. Мы связали его с твоей кровью, — объясняет Ликас.
Я киваю, наклоняюсь и надеваю ошейник на шею Азула, и как только оно оказывается на месте, оно со щелчком закрывается. — Все нормально? — Спрашиваю я.
Его глаза на мгновение закрываются, и я читаю панику на его лице, поэтому опускаюсь на колени и обхватываю ладонью его щеку. — Смотри на меня, — шепчу я, но он теряется в воспоминаниях о том, когда в последний раз надевал ошейник, и я отказываюсь позволить им забрать его.
Он мой.
— Теперь смотри на меня, — рявкаю я. Его глаза открываются, и его воспоминания со скрежетом останавливаются, когда я посылаю свой разум в его сознание и захлопываю за ними дверь. — Сегодня вечером ты мой, а не их, и ты никогда не будешь принадлежать им снова. Ты все время смотришь на меня, и только на меня. Существуем только мы, ты меня понимаешь?
— Да, моя королева, — бормочет он, дрожа, прежде чем расслабиться.
— Хорошо. — Я держу его, пока он не кивает, полностью расслабившись, а затем встаю, позволяя шелковой цепочке скользнуть по моей руке. — Тогда пойдем. — Я смотрю на остальных. — Пойдем и уничтожим двор.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬПЯТАЯ
АЛТЕЯ
Мы надеваем маски, когда материализуемся сразу за пределами двора. Черно-золотая филигрань покрывает мои глаза и половину лица, инкрустированная красными драгоценными камнями в тон моему платью и их костюмам. Они носят полумаски, черные и красивые. Мы стоим в очереди, когда я впервые выхожу в этот двор. Это не то, чего я ожидала. Я знаю, что вечеринка только по приглашениям, но я определенно ожидала... большего. Вечеринки, которые я видела и на которых присутствовала ранее, обычно доходили до крайности в плане развлечений, превращая двор в музыкальную среду.
На этот раз почти гробовая тишина, и это не сулит ничего хорошего.
Само здание красивое. В отличие от особняка Призраков и обширного готического поместья Двора Кошмаров, Двор Принципов настолько современен, насколько это возможно. Очевидно, его недавно обновили. Выполненные во всем белом, квадратные здания соединены между собой, не видно никаких окон, а за белыми зданиями находится стеклянный купол. Все сооружение окружено кроваво-красным рвом с дорожкой, по которой могут проходить гости.
— Вот где будет вечеринка, — бормочет Азул, глядя на купол. — Это тронный зал. Будьте осторожны, там будут трюки и ловушки. Они наживаются на слабости, и если вы сделаете одно неверное движение, они набросятся. Они любят разрушать других, так что не позволяйте им этого.
— А король? — Спрашиваю я.
— Он любит коллекционировать красивые вещи. Если ты хочешь, чтобы это сработало, тогда позволь ему думать, что он тебя заполучил.
Я киваю и дергаю за его цепочку, понадежнее оборачивая ее вокруг своего запястья. — Давай покончим с этим. Я не могу дождаться, когда почувствую их плоть под своими клыками за то, что они сделали.
Я уверенно направляюсь во двор, во мне нет ни капли страха.
В конце концов, чего мне еще бояться? Мы - существа, которых они должны бояться, и они пригласили нас прямо к своей двери, даже не осознавая этого. Мои кошмары вот-вот проложат кровавый путь через это собрание, и я не могу дождаться.
Мои короли, мои друзья, следуют за мной, рассредоточиваясь, пока я иду по дорожке к открытым тройным дверям. Я вхожу внутрь и чувствую, как меня захлестывает сила.
— Если бы нас не пригласили, это убило бы нас, — сообщает мне Азул, переключаясь на внутреннюю связь, чтобы никто другой не мог подслушать, о чем мы говорим.
Прекрасно. Вместо этого я почувствовала, как тысячи муравьев впиваются в мою кожу. Я начинаю понимать, что здесь валютой является боль. Внутри все так же, как и снаружи, кричащий современный дизайн, с черными полами, стенами и белыми потолками. Это не должно работать, но это работает. Здесь нет картин или декоративных украшений, просто чистые стены и полы с красной ковровой дорожкой, ведущей дальше во двор. Никто нас не приветствует, и я даже здесь никого не вижу.